Кремль сделал ряд заявлений о киевском правительстве за несколько недель до того, как города и населенные пункты Украины подверглись первым ракетным ударам.

Российские федеральные каналы сообщали, что киевский режим устроил геноцид русскоязычного населения, проживающего на территории Донецкой и Луганской народных республик, расположенных по линии государственной границы России.

Чтобы представить Украину агрессором, в социальных сетях были опубликованы фейковые видео с жертвами среди мирного населения.

Вторжение только началось, а машина дезинформации уже работала на полную мощность. Пророссийские аккаунты в приложении Telegram распространяли фейковые сообщения о бегстве украинского президента Владимира Зеленского из страны.

Десять дней спустя Совет Федерации России одобрил пакет законов о запрете распространения недостоверной общественно значимой информации и тем самым вынудил независимые СМИ и иностранных журналистов, мнения которых идут вразрез с позицией Кремля, приостановить свою деятельность в России.

«Это же азбука дезинформации – распространять специально подготовленную информацию и манипулировать ею, создавая тем самым атмосферу хаоса и неразберихи», – говорит Эмма Баумхофер (Emma Baumhofer), эксперт по цифровым технологиям в научно-исследовательском институте Swisspeace, который занимается вопросами постконфликтного восстановления и миростроительства.

Пропаганда уже давно стала неотъемлемой частью военных действий, поскольку противники не только сражаются на поле брани, но и ведут борьбу за сердца и умы людей в мире.

Но сегодня посредством Интернета, гаджетов и социальных сетей противоборствующие стороны могут относительно легко, быстро и эффективно использовать информацию в качестве оружия.

По мере того как дезинформация распространяется в сети, а потом выходит за её пределы, формируется «многослойная информационная среда» (термин, используемый Эммой Баумхофер), и становится крайне трудно отличить факты от вымысла.

Конфликты не только в Украине, но и в Африке

Развернутая Украиной кампания наряду с фейками российской пропаганды внесла свой вклад в информационную войну.

Например, официальные лица Украины утверждали, что потери среди российских военнослужащих намного превышают оценки американской разведки или данные, опубликованные Кремлем.

Прошла даже пресс-конференция с участием якобы пленных российских военнослужащих.

Юлия Хофштеттер (Julia Hofstetter) из швейцарского аналитического центра Foraus отмечает, что все участники конфликта заявляют о своих успехах, чтобы тем самым воодушевить солдат, добавить им гордости за содеянное.

«Цифровую дезинформацию используют во многих конфликтах, чтобы заручиться поддержкой собственного населения, дестабилизировать противника или нарушить процесс мирного урегулирования», − указывает Ю. Хофштеттер, которая занимается вопросами военного использования киберпространства и цифровой трансформации миростроительства.

Порой участниками информационной войны становятся негосударственные субъекты, мирные граждане и даже правительства других стран.

Так, простые граждане Украины размещали в социальных сетях видео с якобы пленными российскими солдатами, которые сложно проверить на подлинность.

Хакеры-добровольцы атаковали сайты российских государственных организаций и средств массовой информации, желая нанести ущерб машине российской пропаганды.

Эмма Баумхофер была поражена, узнав о раскрытии США собственных разведданных, чтобы уличить Россию в распространении фейков ещё до вторжения на Украину.

Но вмешательство в вооруженные конфликты за границей случалось и раньше, и об этом России известно лучше других. Э. Баумхофер утверждает, что в течение многих лет Россия использовала те же стратегии распространения дезинформации, что и на войне с Украиной.

Одним из примеров является Центральноафриканская Республика (ЦАР).

Ученые из американского Института мира (United States Institute of Peace) пришли к выводу, что рост насилия в ЦАР в конце 2020 года после спорных результатов, полученных на выборах, «совпадает по времени с фейками и пропагандой, источники которых предположительно находятся в России и Франции».    

По словам Николя Буассе (Nicolas Boissez), руководителя отдела по связям с общественностью швейцарской НПО Fondation Hirondelle, Россия хочет расширить свое влияние в этой африканской стране, где за последний год активизировались боевые действия между правительственными войсками и мятежными вооруженными формированиями.

Дезинформация стала важным фактором дестабилизации политической ситуации и ситуации в области безопасности, − добавляет Буассе.

Отпор с помощью фактов

Распространение дезинформации среди населения страны «ведет к значительной эскалации кризиса в области безопасности и подрывает усилия субъектов, участвующих в процессе миростроительства», – пишет Fondation Hirondelle.

Эта неправительственная организация, расположенная в Лозанне, уже более четверти века оказывает поддержку независимым СМИ и организует обучение журналистов в странах с кризисной ситуацией.

В своей деятельности организация исповедует принцип, что журналистика, основанная на фактах, может способствовать достижению мира.

Работа этой НПО в ЦАР демонстрирует, как можно добиться успеха в борьбе с дезинформацией.

«Мы боремся с дезинформацией на основе фактов, которые объясняем населению самым простым и понятным языком», − говорит Буассе.

«Основное внимание мы уделяем информации, связанной с их повседневной жизнью, тем самым устанавливая доверительные отношения».

Два года назад НПО и радиостанция Radio Ndeke Luka (RNL), созданная в 2000 году, запустили кампанию по борьбе с пропагандой и фейками.

На радиостанции, которая сегодня является самым популярным СМИ в стране, сформировали отдел фактчекинга. Результаты работы его сотрудников транслируют не только на RNL, но и на станциях-партнерах, в Интернете и социальных сетях для охвата более широкой аудитории.

Вопросам фактчекинга уделяют большое внимание и в ходе российско-украинского вооруженного конфликта.

Еще до начала вторжения журналисты и организации гражданского общества, такие как Bellingcat, занимались сбором и анализом информации из общедоступных источников (OSINT) для проверки изображений и видео, якобы демонстрирующих украинскую агрессию.

Независимые СМИ указали на несостоятельность российских поводов для вторжения.

Зеленский и сам поделился видеороликами на своем смартфоне, опровергая претензии России.

Но проверка фактов и поддержка независимых СМИ – не единственные способы борьбы с дезинформацией.

***«Одних фактов недостаточно, чтобы люди поменяли свое мнение», – говорит Э. Баумхофер.

!!! «Необходимо заниматься устранением причин, которые в первую очередь способствуют распространению дезинформации». 

НПО Fondation Hirondelle привлекает артистов, музыкантов и общественных деятелей ЦАР для участия в публичных мероприятиях, направленных на повышение осведомленности о «фейковых новостях» и о том, как самому не стать жертвой дезинформации.

Юлия Хофштеттер и Эмма Баумхофер также считают необходимым повышать уровень цифровой грамотности, в частности для того, чтобы помочь людям в ситуации ограничения доступа и запрета на распространение новостной информации.

!!! В России, где правительство ограничило доступ к Twitter и Facebook, по сообщениям, сотни тысяч людей стали использовать технологию виртуальных частных сетей (VPN) для поиска альтернативных новостных источников. Тем не менее большинство населения не знает об этом сервисе и о том, как им пользоваться, – поясняет Э. Баумхофер.

Давление на технологические компании

Социальные сети являются наиболее важным интернет-ресурсом, требующим изменений, поскольку им отводят главную роль в распространении и фейков, и достоверной информации.

Ю. Хофштеттер из аналитического центра Foraus рассуждает о том, что в этом конфликте модераторы онлайн-платформ проявляют особую бдительность, что связано с растущим интересом международных СМИ к этому источнику новостей.

Google, Twitter и Meta, материнская компания Facebook, оперативно заблокировали Russia Today и Sputnik – два спонсируемых государством новостных агентства. Сразу после начала вторжения им запретили вещание на территории Европейского Союза.

Twitter и Facebook также удалили или заблокировали ряд учетных записей за нарушение условий использования.

Но такие действия являются скорее исключением, а не правилом работы технологических компаний.

По словам Юлии Хофштеттер, в большинстве конфликтов меры, предпринимаемые этими компаниями, были недостаточны для прекращения разжигания ненависти и распространения дезинформации. Отчасти это объяснялось неготовностью компаний инвестировать средства в мониторинг контента на языках стран, которые они не рассматривают в качестве крупных рынков присутствия.

«Работа этих онлайн-сервисов организована таким образом, что они действительно способствуют возникновению конфликта или его разжиганию», – подчеркивает Эмма Баумхофер.

«Как правило, они поощряют гневные, возмутительные высказывания в сети, так как именно эти эмоции привлекают больше всего внимания и получают широкое распространение».

По мнению Э. Баумхофер, работа миростроителей с этими платформами смогла бы «перевести дискуссии в более мирное русло».

Например, можно использовать их опыт посредничества и умение вести переговоры, способствующие примирению разделенных сообществ, чтобы кардинально изменить работу этих сайтов – не провоцировать пользователей, а искать точки соприкосновения.

Суть в том, чтобы и дальше оказывать давление на технологические компании, заставляя их совершенствовать свою работу в любой конфликтной ситуации.

Как бы то ни было, но война в Украине стала далеко не первым случаем информационного вброса, с которым сталкиваются техкомпании.

«Каждый конфликт развивается по своему сценарию, – указывает Э. Баумхофер, – но к тому, что происходит сейчас, нам бы следовало подготовиться получше».