«Могут ли Владимиру Путину предъявить обвинение? Да. Предстанет ли он перед судом? Не думаю, что в ближайшее время».

Тридцать лет назад на этой неделе силы боснийских сербов начали осаду Сараево, столицы Боснии и Герцеговины, после того, как балканская страна провозгласила независимость от Югославии.

Среди жертв — около 8 тыс боснийских мусульманских мужчин и мальчиков, убитых боснийскими сербами в Сребренице в 1995 году, — массовое убийство, которое привело к первому в Европе осуждению за геноцид после окончания Второй мировой войны. Помимо других военных преступлений, во время конфликта боснийцев систематически насиловали.

Три десятилетия спустя, неспровоцированное вторжение России в Украину порождает обвинения в военных преступлениях, и доказательств становится все больше.

Таня Доми — адъюнкт-профессор Колумбийского университета, работавшая в 1990-х годах в миссии Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в Боснии.

Доктор Лора Коэн — исполнительный директор Центра Холокоста имени Харриет и Кеннета Купферберг в Общественном колледже Квинсборо, и в Городском университете Нью-Йорка, занималась сбором данных  на Балканах, связанной с заявлениями о геноциде.

В совместном интервью РСЕ/РС 6 апреля Доми и Коэн обсудили сравнение с Боснией, перспективы судебного преследования, роль Международного уголовного суда (МУС) и Организации Объединенных Наций.

RFE/RL: Как будут рассматриваться обвинения в военных преступлениях в Украине?

Таня Доми: Международный уголовный суд является юрисдикционным судом. Все призывают к судебному преследованию. Однако специальные трибуналы, созданные по Руанде и по бывшей Югославии — они были приняты Генеральной Ассамблеей ООН, переданы в Совет Безопасности, приняты и утверждены Советом Безопасности.

По всей вероятности, здесь не будет специального трибунала из-за членства России — члена П5 [постоянного члена, обладающего правом вето] в Совете Безопасности, а также Китая. Я уверен, что Китай, скорее всего, наложит вето на трибунал ad hoc в поддержку своих друзей в Российской Федерации. Поэтому этот [вопрос] будет передан в МУС. Слабость МУС в том, что у него нет механизма принудительного исполнения, когда они могли бы пойти и арестовать человека Х за преступления Х. И это слабость.

Этот суд (МУС) будет нуждаться в большой поддержке, ему потребуется увеличение финансирования для проведения расследований. Сейчас есть сообщения о том, что генеральный прокурор Украины ведет переговоры с МУС. Фактически, они уже обмениваются информацией, что очень важно. Кроме того, есть организации внутри Украины, такие как Центр гражданских свобод и другие подобные НПО, которые, вероятно, будут иметь информацию, которой следует поделиться с генеральным прокурором.

РСЕ/РС: Что может сделать суд, если обвиняемые в военных преступлениях останутся в России?

Доми: Итак, существовал механизм исполнения решений международного трибунала по военным преступлениям для бывшей Югославии. Был он и для Руанды. В настоящее время такого механизма принудительного исполнения, как в МУС, нет. Это считается главным недостатком этого суда.

Так что, я думаю, произойдет то, что потребуется большое давление, чтобы сказать: «Мы собираемся привлечь вас к ответственности, и мы собираемся внести ваше имя» — вероятно, это вероятный сценарий — «мы собираемся внести ваше имя в ордер на арест, так что вы не сможете поехать в Испанию на отдых», как пример.

[МУС] понадобится много денег, потому что им придется нанимать следователей. И что хорошо в этом суде, так это то, что у него нет конечной даты, и любой, кто обвиняется в этих преступлениях, может быть арестован в любой момент своей жизни. У этих обвинений нет срока давности.

RFE/RL: Как это будет выглядеть в реальности?

Доми: Вот как правоохранительные органы будут играть важную роль в Европе: [через] Европол и Интерпол. Когда кто-то будет объявлен в розыск или, скажем, генеральный прокурор Украины определит, что субъект в России нарушил международное право и законы Украины, тогда я предполагаю, что международное сообщество поддержит и внесет этих людей в список ареста Интерпола. И сейчас в Европе накоплен большой опыт в этом вопросе в результате сирийской войны.

На самом деле, российский пилот, который занимался широкими бомбардировками в Сирии, был захвачен в Украине в последние недели, и это, вероятно, закончится судебным преследованием. Таким образом, МУС — единственный существующий вариант на международном уровне на данный момент.

РСЕ/РС: Президент Владимир Зеленский обвинил Россию не только в военных преступлениях и преступлениях против человечности, но и в геноциде. Какое значение имеет эта терминология?

Доктор Лора Коэн: Ярлык геноцида придает делу большую актуальность. Но преступления и страдания, которые происходят, все еще являются военными преступлениями и преступлениями против человечности. Но мы уделяем больше внимания, потому что слово «геноцид» имеет очень специфический оттенок, и многие люди также не понимают, что такое преступления против человечности, какими бы ужасными они ни были.

РСЕ/РС: Вы сказали, что для геноцида необходимо «намерение». Итак, будет ли МУС преследовать солдат, обвиняемых в совершении таких преступлений, или высших должностных лиц, определяющих политику?

Доми: Намерение начинается на самом высоком уровне. Поэтому отдельным солдатам на низком уровне, где совершаются преступления, могут быть предъявлены обвинения, а могут и не быть, но более чем вероятно, что это будут высокие фигуры, люди, которые являются генералами, политическими и военными лидерами — это те, кому будут предъявлены обвинения в геноциде.

Коэн: Если посмотреть на Боснию и Герцеговину, то большинство преступников низкого уровня, если им вообще предъявят обвинения, будут [судиться] в национальном суде. Таким образом, Международный уголовный суд интересуют только самые высокие уровни.

РСЕ/РС: Имеют ли трибуналы ООН по Боснии и Руанде какое-либо значение для МУС в отношении любых расследований в Украине?

Доми: Я думаю, что Руанда и трибунал по военным преступлениям бывшей Югославии имеют отношение к судебной практике, международной юриспруденции. Это самая последняя международная судебная практика, особенно по признакам геноцида, и это то, что МУС должен рассмотреть и принять во внимание при предъявлении обвинений.

Судебная практика, которая была создана, в частности, по сексуальным преступлениям — это ориентир, веха, и она будет применяться. И я здесь, чтобы сказать, что я думаю, что женщины и генеральный прокурор будут выдвигать обвинения России по этим изнасилованиям — нет никаких сомнений, что это так, они уже занимаются этим вопросом.

РСЕ/РС: Не проигнорирует ли российское руководство любое обвинительное заключение, так что есть ли на самом деле какое-то влияние?

Доми: Я считаю, что господин Путин умрет изгоем. Сейчас он — человек, совершивший преступления. И мы знаем, что произошло с Ратко Младичем и [Радованом] Караджичем в Боснии. Они отмахнулись от суда и сказали: «Ну и что?». И они скрывались от правосудия более 10 лет. И в конце концов они предстали перед судом, как и [президент Сербии Слободан] Милошевич. И он стал первым главой государства, которому когда-либо были предъявлены обвинения в военных преступлениях.

Могут ли Владимиру Путину предъявить обвинения? Да. Предстанет ли он перед судом? Я не думаю, что в ближайшее время. Однако, если бремя защиты или охраны этих военных преступников станет настолько большим, как это произошло в бывшей Югославии, что они в конце концов передали Милошевича суду, потому что давление, связанное с защитой или невыдачей его, стало настолько велико. И были попытки убедить правительство выдать его. «Если вы выдадите его, то мы предоставим вам то-то».

РСЕ/РС: Каковы ваши ожидания в отношении привлечения людей к суду?

Доми: Это очень грустно говорить, но большинство жертв [в Украине] не получат правосудия. И что Украина могла бы сделать прямо сейчас — это начать расследование, чтобы задокументировать как можно больше преступлений через Генеральную прокуратуру [Украины] и начать открыто работать с МУС, как они и делают, чтобы предоставить эту информацию МУС, чтобы помочь им составить… список обвинений. И это займет время, очень много времени».

9 апреля 2022 года

Автор: Тодд Принс

Тодд Принс — старший корреспондент RFE/RL в Вашингтоне, округ Колумбия. Он жил в России с 1999 по 2016 год, работал репортером в Bloomberg News и инвестиционным консультантом в Merrill Lynch. Он много путешествовал по России, Украине и Центральной Азии.

Источник: Радио Свобода

Читайте iskova.news в соцсетях:

Telegram:   https://t.me/iskova_news

Twitter:  @IskovaNews

Last Updated on 10.04.2022 by iskova