Россия, Украина и решение о переговорах

В условиях, когда безобразная война на истощение в Украине грозит затянуться на месяцы, некоторые опасаются возможной эскалации и предлагают Вашингтону начать переговоры с Москвой о прекращении огня и окончании войны или предложить предложения по расширению дипломатических возможностей.

Прекращение боевых действий вполне может потребовать переговоров, но решение о переговорах должен принимать Киев.

24 февраля российская армия начала широкомасштабное вторжение в Украину на трех фронтах. Однако к концу марта она была вынуждена отказаться от своей цели – захвата украинской столицы – и отступила с большей части северной Украины. Кремль заявил, что его силы будут сосредоточены на Донбассе, состоящем из самых восточных областей Украины – Донецкой и Луганской.

К середине июля российские солдаты заняли большую часть Луганска. Это стало символической победой, но в действительности за три месяца упорных боев было завоевано мало новых территорий. Российская армия, в которой погибло от 15 000 до 25 000 солдат и которая потеряла много техники, выглядит измотанной.

Украинские военные также понесли тяжелые потери, но были подкреплены потоками нового оружия с Запада. Кроме того, военные преступления России вызвали резкий гнев среди украинцев и укрепили их решимость сопротивляться.

Вряд ли сейчас подходящее время для переговоров.

Начнем с того, что президент России Владимир Путин и его Кремль не проявляют никаких признаков готовности к серьезному разговору. Российские официальные лица уже в самом начале сформулировали свои военные цели в отношении Украины: денацификация (правительства во главе с президентом-евреем), демилитаризация, нейтралитет, признание оккупированного Крыма российской территорией и признание Донецка и Луганска независимыми так называемыми “народными республиками”.

В начале июля секретарь Совета национальной безопасности России Николай Патрушев повторил в основном те же цели. Министр иностранных дел Сергей Лавров 20 июля заявил, что Россия расширила свои военные цели и будет стремиться захватить территорию за пределами Донбасса. Позже он добавил, что Москва стремится положить конец “неприемлемому режиму” в Киеве.

Цели Кремля остаются неизменными – почти полная капитуляция Украины – несмотря на то, что результаты действий России на поле боя значительно отстают от ожиданий и могут ухудшиться по мере того, как украинцы будут предпринимать военные действия, такие как систематическое уничтожение российских складов боеприпасов.

Видят ли те, кто призывает к переговорам, возможность для какого-либо компромисса, который не оставит Украину в значительно худшем положении, чем до начала последнего вторжения в феврале?

Даже прекращение огня представляет опасность для украинской стороны. В результате этого российские войска оккупируют значительную часть восточной и южной Украины, и нет никаких гарантий, что они уйдут. Украинцы научены горьким опытом. Согласованные в сентябре 2014 года и феврале 2015 года соглашения о прекращении огня якобы для прекращения боевых действий на Донбассе оставили под контролем российских и российских марионеточных сил территории, которые они так и не отдали, и не прекратили полностью стрельбу. Более того, российские военные могут использовать прекращение огня для перегруппировки, перевооружения и новых атак на Украину.

Это не означает, что прекращение огня или переговоры должны быть исключены. Но, учитывая риски, которые несет в себе любой из этих вариантов для Украины, решение о прекращении огня или более широких переговорах должно быть оставлено за президентом Владимиром Зеленским и его правительством. 

Если бы руководство Украины сейчас пришло к выводу, что оно должно стремиться к урегулированию, то непреклонные требования Москвы на переговорах потребовали бы от Киева рассмотреть возможность уступок. Они будут болезненными для украинской стороны и почти наверняка встретят жесткую общественную оппозицию: опрос, проведенный в июле, показал, что 84% украинцев выступают против любых территориальных уступок. В том числе 77% на востоке Украины и 82% на юге – двух областях, где сейчас происходит больше всего боевых действий.

Таким образом, любые переговоры будут сопряжены с риском для Зеленского и его команды. Только они могут решить, когда – или если – настанет время для переговоров.

Развитие событий на поле боя и будущие военные реалии могут повлиять на расчеты в Киеве.

Если лидеры Украины решат начать переговоры, Запад не должен препятствовать им. Но Запад также не должен давить на них, пока они не увидят в этом чистую выгоду. Западные чиновники должны остерегаться открывать любой канал связи с Москвой, который русские попытаются превратить в переговоры через головы украинцев.

Ясно, что в этой войне есть агрессор и есть жертва. Те, кто выступает за то, чтобы Вашингтон поговорил с Москвой, опасаются, что в случае продолжения войны Россия может рассмотреть возможность нанесения ударов по целям в странах-членах Организации Североатлантического договора (НАТО). Не стоит полностью исключать такую возможность, но у российских военных и так полно дел в Украине. Скорее всего, они не хотят напрямую противостоять НАТО.

Соединенные Штаты и НАТО, безусловно, заинтересованы в том, чтобы избежать прямого военного конфликта с Россией. Однако, чтобы минимизировать этот риск, правильно ли просить украинское правительство пойти на уступки агрессору, уступки, которые могут уменьшить размер и экономическую жизнеспособность украинского государства, которые спровоцируют резкую внутреннюю реакцию в стране и которые могут не положить конец российской угрозе для Украины?

И последний момент, который необходимо взвесить. Если Запад заставит Киев согласиться на такой исход, какой урок извлечет Путин, если его заявленное желание “вернуть исторические земли” России распространится за пределы Украины?

01 АВГУСТА 2022 ГОДА

Источник: Brookings

Автор: Стивен Пайфер

Стивен Карл Пайфер (англ. Steven Karl Pifer; 8 декабря 1953, Себастопол, Калифорния, США) — американский дипломат, 3-й Чрезвычайный и полномочный посол США на Украине. Стивен Пайфер является директором Института Брукингса по контролю над вооружениями и нераспространения оружия массового поражения. Старший научный сотрудник в Центре XXI века безопасности и разведки США по Европе (Center for 21st Century Security and Intelligence and the Center). Бывший посол на Украине. Пайфер эксперт по странам бывшего Советского Союза и контролю над вооружениями. Пайфер также работал дипломатом в Лондоне, Москве, Женеве и Варшаве, а также в Совете национальной безопасности США при Президенте США. В Институте Брукингса, Пайфер фокусируется в экспертизе на контроле над вооружениями и по локальным вопросам Украины и России[1]. Википедия

Last Updated on 02.08.2022 by iskova