WSJ: Непреходящие уроки Кубинского ракетного кризиса

Кеннеди пришел к пониманию необходимости быть “дисциплинированным в самоограничении”, как он выразился в своей речи в 1963 году.

В октябре исполняется 60 лет со дня Кубинского ракетного кризиса, который называют самым опасным кризисом в истории человечества. Советский Союз тайно разместил ракеты на базе на Кубе. США обнаружили их по секретным аэрофотоснимкам. Что бы сделал президент Джон Ф. Кеннеди, менее чем через два года своего президентства и 1,5 года после неудачного вторжения в залив Свиней?

Это известная история, рассказанная в книгах, фильмах и монографиях, но она заслуживает другого взгляда и более глубокого осмысления, поскольку Владимир Путин угрожает применением ядерного оружия в Украине.

Несколько недель назад высший военный руководитель Украины предупредил, что существует “прямая угроза применения… тактического ядерного оружия российскими вооруженными силами”. Генерал Валерий Залужный писал: “Нельзя также полностью исключить возможность прямого вовлечения ведущих стран мира в “ограниченный” ядерный конфликт, в котором уже прямо просматривается перспектива Третьей мировой войны”.

Что мы можем извлечь из того, что произошло 60 лет назад? На сайте Библиотеки Кеннеди есть стенограммы, записи и документы обсуждений в Белом доме по ходу развития кризиса. Когда читаешь и слушаешь, поражает отчаянный и важный факт, что они пытались нащупывать путь во мраке, чтобы удержать мир от взрыва.

Из стенограммы совещания в Белом доме утром 16 октября, первого дня 13-дневного кризиса:

Государственный секретарь Дин Раск: “Господин президент, это, конечно, [глубоко?] серьезное событие. Мы, все мы, не верили, что Советы смогут зайти так далеко”.

Кеннеди спросил, зачем русским это делать. Генерал Максвелл Тейлор (Максвелл Давенпорт Тейлор, с 1 октября 1962 по 1 июля 1964 — председатель Объединённого комитета начальников штабов) предположил, что они не были уверены в своем ядерном оружии дальнего радиуса действия, поэтому стремились разместить ядерное оружие меньшего радиуса действия. Раск подумал, что, возможно, Никита Хрущев живет “под страхом” американского ядерного оружия в Турции и хочет, чтобы мы ощутили ту же тревогу.

Американские чиновники знали, где находится большинство ракет и пусковых установок на Кубе, но не знали, где находятся ядерные боеголовки и даже прибыли ли они.

Должны ли США атаковать базы? Если да, то должны ли они сначала предупредить Советский Союз?

Кеннеди: “Предупредить их, мне кажется, значит предупредить всех. И я, я, конечно же, не могу объявить, что через четыре дня вы собираетесь их уничтожить. Они могут объявить в течение трех дней, что у них будут боеголовки. Если мы придем и атакуем, они запустят их. И что мы тогда будем делать?”

Вы можете услышать напряжение в голосах, и вы можете услышать их, потому что Кеннеди тайно записывал эти обсуждения на пленку, как он записывал многие разговоры. Никто не знает почему; историки проявляют явное отсутствие интереса к этому вопросу.

Но хорошо, что он это сделал, потому что это позволяет нам увидеть принятие решений на самом высоком уровне и с самыми высокими ставками. Кажущиеся мелочи говорят об общем настроении и подходе. Когда Кеннеди позвонил Гарольду Макмиллану, чтобы провести брифинг, британский премьер-министр сказал, что это может побудить Советы вывести оружие, если будут приняты меры, чтобы “помочь русским сохранить лицо”. Он предложил “временно обездвижить наши ракеты “Тор” здесь, в Англии”. Кеннеди сказал, что он выдвинет эту идею. Это была работа Запада по разрядке обстановки и поощрению конструктивных действий. Возможно, если бы это было обнаружено, Макмиллан мог бы заплатить за это политическую цену у себя дома; он никогда не упоминал об этом.

Как отмечает политолог Грэм Эллисон, Кеннеди был сосредоточен на большом, стратегическом ядерном оружии. Он не знал и не мог знать, что Хрущев уже отправил на Кубу меньшие, тактические ядерные бомбы под руководством советского командира, который находился там на месте. Если бы Кеннеди разбомбил ракетные площадки вместо того, чтобы использовать морскую блокаду и творческую дипломатию, он мог бы развязать именно то, что как раз пытался предотвратить.

В конце концов, конечно, Хрущев отозвал ракеты. Кеннеди, который ранее признал, что залив Свиней был ошибкой, повторил обещание не вторгаться на Кубу. Он также тайно пообещал, что США уберут свои ракеты из Турции.

Но история на этом не закончилась. Восемь месяцев спустя, в июне 1963 года, Кеннеди выступил с речью, в которой рассказал, как кризис убедил его в том, что вся холодная война должна быть переосмыслена. Его спичрайтер, Тед Соренсен, спустя годы сказал мне, что это была “самая важная” речь, над которой он когда-либо работал. Я видел в его глазах, что он имел в виду “величайшая”. И он был прав.

Природа войны изменилась, сказал Кеннеди. Мы не можем продолжать, чтобы великие державы имели огромные ядерные арсеналы и, возможно, прибегали к их применению”: “Одно ядерное оружие содержит почти в 10 раз больше взрывной силы, чем все воздушные силы союзников во Второй мировой войне”. Крупный ядерный обмен может уничтожить мир.

Считать, что мир невозможен, значит считать, что война неизбежна, а если это так, то человечество обречено. “Мы не должны принимать эту точку зрения”. Ни одно правительство не является настолько злодейским, чтобы считать его народ лишенным всех добродетелей. Америка и Советский Союз являются “практически уникальными среди крупных мировых держав” в том, что “мы никогда не находились в состоянии войны друг с другом”.

Если мы не можем разрешить все наши разногласия, мы можем, по крайней мере, обратиться к общим интересам. “Ведь, в конечном счете, наша самая главная общая связь заключается в том, что мы все населяем эту маленькую планету. Мы все дышим одним и тем же воздухом. Мы все заботимся о будущем наших детей. И все мы смертны”.

Важно и следующее: “Прежде всего, защищая свои жизненно важные интересы, ядерные державы должны избегать тех конфронтаций, которые ставят противника перед выбором: либо унизительное отступление, либо ядерная война”. Выбор такого пути будет свидетельствовать о “коллективном желании смерти всему миру”. Именно поэтому вооруженные силы США “дисциплинированы в самоограничении”, а наши дипломаты “проинструктированы избегать ненужных раздражителей и чисто риторической враждебности”.

Он сказал, что скоро в Москве начнутся переговоры о заключении всеобъемлющего договора о запрещении ядерных испытаний. Он поклялся действовать так, как если бы он уже был заключен.

Понимание Кеннеди того, что ядерное оружие изменило факты человеческой истории, разделял и Рональд Рейган. Как и Кеннеди, он с уважением относился к ядерному арсеналу России. Рейган в частном порядке и публично говорил, что “ядерную войну нельзя выиграть и никогда нельзя вести”. За несколько лет до своего президентства он был потрясен, проведя день в Нораде и осознав все последствия доктрины взаимного гарантированного уничтожения. На посту президента его путь будет суровой откровенностью в сочетании с усилением мощи и отсутствием резких движений. В период с 1982 по 1985 год умерли три советских лидера, но когда у Рейгана появился партнер, с которым он мог работать – Михаил Горбачев – он попытался в Рейкьявике в 1986 году полностью отменить ядерное оружие. Позже они достигли исторического соглашения о контроле над вооружениями.

Какие уроки могут извлечь дипломаты из всего этого?

Не бойтесь нащупывать путь во мраке. Не бойтесь ядерного оружия и не зацикливайтесь на нем. Рискуйте. И не будьте так уверены в дальнейшей удаче.

Нам везло 77 лет. Мы привыкли к тому, что худшее не случается. Но оно может произойти, и ещё как может.

Нужно продолжать пытаться.

Нельзя полагаться на удачу, выстроенную другими. 

29/09/2022

Автор: Пегги Нунан

Источник: The Wall Street Journal

Last Updated on 02.10.2022 by iskova