Суть слабости Путина

МНЕНИЕ

В 2017 году я написал небольшой материал для Foreign Policy, в котором задавался вопросом, является ли Путин в большей степени продуктом своих корней из КГБ и личных обстоятельств, или же его лучше назвать действующим в более длительной культурной и исторической традиции русских царей и советских партийных боссов.

Я остановился на первом варианте.

Однако с тех пор Путин оправдывает свои действия – включая вторжение в Украину – все более националистическими и историческими терминами. Он разглагольствует о русских мифах и исторических обидах, цитирует шовинистических русских философов и даже утверждает, что Украины не существует, разве только как часть большой исторической России.

Конечно, он также продолжал использовать приемы КГБ в политической и информационной войне. В преддверии войны путинский Кремль использовал потоки дезинформации, подрывной деятельности, пропаганды, поддержки фрондирующих и агрессивных групп, агитации, киберкраж, провокаций, обмана, заговоров и даже убийств. Его целью было запугать западных лидеров в надежде, что они не найдут в себе силы противостоять его вторжению.

По мере продолжения войны Россия все чаще использует ложь и обман, чтобы отрицать свои явные военные преступления.

Хотя Западу потребовалось слишком много времени, чтобы понять и отреагировать на российскую дезинформацию после президентских выборов в США в 2016 году, с тех пор мы привыкли к кремлевской лжи. Однако, несмотря на её примитивность и неправдоподобность, слишком много людей все же поддаются на обман.

Согласно недавнему опросу Левада-центра, после начала войны популярность Путина выросла с 71% до 83%. Аналогичным образом, американцы крайне правых и левых взглядов, к сожалению, легковерно принимают заговоры, которые подкрепляют их взгляды.

Однако, по мере продолжения войны, бесстыдная ложь вызывает меньшее беспокойство, чем ежедневная кровавая расправа российской армии. Хотя решение о вторжении в невинную страну принадлежит только Владимиру Путину, изнасилования, пытки, грабежи и зверская жестокость российской армии в Украине побудили комментаторов проанализировать военную деятельность России за последние десятилетия и найти параллели. И их немало.

Достоверные обвинения в российских и советских военных преступлениях легко обнаружить в Сирии, Чечне, Грузии, Афганистане, Финляндии, Польше и странах Балтии, а также против различных советских национальностей и во время Второй мировой войны. Недавняя статья в The New York Times описывает глубокие исторические корни российской жестокости.

В недавней дискуссии с редактором журнала New Yorker Дэвидом Ремником принстонский историк Стивен Коткин рассмотрел недавнее вторжение в историческом контексте. По словам Коткина, “то, что мы имеем сегодня в России, не является каким-то сюрпризом. Это не какое-то отклонение от исторической закономерности. Задолго до появления НАТО – в девятнадцатом веке – Россия выглядела следующим образом: у нее был самодержец. Были репрессии. Милитаризм. Она с подозрением относилась к иностранцам и Западу. Это та Россия, которую мы знаем, и это не та Россия, которая появилась вчера или в 1990-х. Это не ответ на действия Запада. Есть внутренние процессы в России, которые объясняют то, где мы находимся сегодня”.

И что это за параллели с 19 веком? Для тех, кто изучает Россию, французский аристократ и писатель XIX века маркиз Астольф де Кюстин является одним из самых известных летописцев российской политической культуры.

Писатель-путешественник де Кюстин отправился в Россию в 1839 году и написал свой путеводитель “Империя царя”. Он посетил Россию в надежде найти материал для своей критики представительного правительства Франции, но вместо этого стал защитником конституционного правительства и ярым критиком российского деспотизма.

Он выделил ряд черт царизма XIX века, которые в равной степени можно отнести и к России Владимира Путина, включая внутренние репрессии, институциональную некомпетентность и культуру лжи.

В преддверии войны в Украине Владимир Путин усилил репрессии внутри страны, отравляя своих противников и сажая в тюрьму всех, кто критиковал правительство.

В 1839 году де Кюстин описал царскую Россию как тюрьму, ключ от которой находится у императора.

По его словам, “при деспотизме все законы рассчитаны на то, чтобы способствовать угнетению; …каждое неосторожное слово приравнивается к государственной измене [и] единственным преступником является тот, кто остается безнаказанным“. Де Кюстин заключил, что “другие народы поддерживали угнетение, русский же народ любил его и любит до сих пор”. В России “деспотическая тирания постоянна”.

Хотя то, что Путин использует ложь, можно отнести на счет его опыта работы в КГБ, существуют также многочисленные исторические и культурные предпосылки.

В своей книге де Кюстин утверждал, что царский двор демонстрировал особую “ловкость во лжи, природную склонность к обману, которая вызывает отвращение”. Он добавил, что ложь, похоже, была частью более широкого культурного инстинкта, направленного на то, чтобы не только скрывать правду, но и сбивать людей с толку.

“Русский деспотизм не только не уважает идеи и чувства, но и отрицает факты; он будет бороться с доказательствами и торжествовать в борьбе!” – писал де Кюстин, который далее отметил, что в России “лгать – это все еще значит исполнять роль добропорядочного гражданина; говорить правду, даже в очевидно неважных вопросах, значит участвовать в заговоре”.

И как мы видим в 21 веке, инстинктивная ложь имеет политическую цену.

Как сказал де Кюстин, “постоянно пытаясь скрыть истину от глаз других, люди в конце концов становятся неспособными воспринимать ее сами”.

Недавнее вторжение в Украину также продемонстрировало удивительный уровень бюрократической некомпетентности. Похоже, что российская армия страдает от целого ряда проблем, включая плохое планирование, плохую разведку и неспособность офицеров среднего и низшего звена принимать решения без одобрения сверху.

В путинской России преданность Кремлю ценится гораздо больше, чем профессионализм. Подобно Сталину в преддверии Второй мировой войны, руководители разведки Путина скорее подкрепляли его предвзятые мнения, чем оспаривали их. Подобное поведение было распространено и при российском дворе XIX века, с которым столкнулся де Кюстин.

Согласно его хронике, царский двор страдал от полного отсутствия независимого мышления, вызванного страхом расстроить царя. По словам де Кюстина, “глубокий льстец в Петербурге – то же самое, что возвышенный оратор в Париже”. Он продолжал: “Русский скрывает все”, и “слово правды, брошенное в России, – это искра, которая может упасть на бочку с порохом”. де Кюстин также отметил знакомое сходство, которое было присуще русским на протяжении веков. Здесь, сказал он, “самое большое удовольствие для людей – это пьянство, другими словами, забывчивость… Я не верю, что самоубийство там распространено: люди слишком много страдают, чтобы убивать себя”. 

Как и цари до него, Путин выжил благодаря готовности применять силу внутри страны и за рубежом, а также благодаря поддержанию имиджа власти.

За последние два десятилетия многие наблюдатели использовали одну и ту же фразу для описания действий Путина на международной арене – Путин хорошо играет слабой рукой. Его запугивания, угрозы и ложь защищают его от тех, кто может угрожать его власти.

Однако, подобно царю Николаю в Первой мировой войне, Путин своим вторжением в Украину по глупости перевернул все свои карты и показал свою слабую руку, похоже, разрушив чары своей непобедимости. Тем самым он позволил своим врагам лучше оценить свои силы и положение.

Хотя неясно, поставил ли Путин под серьезную угрозу свой контроль внутри страны, тем не менее, он ослабил себя и Россию, и больше не может блефовать, что играет выигрышно.

Как сказал де Кюстин о России XIX века, но это вполне можно сказать и о Кремле Владимира Путина:

“Правительство, которое живет тайной и чья сила заключается в притворстве и лицемерии, – боится всего на свете”.

25 АПРЕЛЯ 2022 ГОДА

Автор: Джон Сайфер

Джон Сайфер вышел в отставку в 2014 году после 28-летней карьеры в Национальной секретной службе ЦРУ, которая включала службу в Москве и руководство операциями ЦРУ в России. Сайфер неоднократно выезжал за рубеж в качестве начальника и заместителя начальника отделения в Европе, на Балканах, в Азии, Юго-Восточной Азии и Южной Азии. Он также руководил российскими операциями в штаб-квартире. Он вышел в отставку в звании члена Высшей разведывательной службы ЦРУ и получил медаль ЦРУ “За выдающуюся карьеру в разведке”. Он является соучредителем компании Spycraft Entertainment.

Last Updated on 07.05.2022 by iskova