Зимняя (советско-финляндская) война и война в Украине. Уроки истории

Даже уроки, закрепленные кровью, русскими не усваиваются. Наступать многократно на грабли – давняя русская традиция. Умом россию не понять…

Пошли по финскому сценарию: как история ничему не учит Кремль

Красная армия (по численности и вооружению считавшаяся едва ли не лучшей в мире) не смогла за две недели завоевать скромную Финляндию.

Аналогия налицо.

История как под копирку повторяется и напоминает сегодняшнюю. Ход войны между СССР и Финляндией (“Зимняя война”), длившейся с 30 ноября 1939 года по 12 марта 1940 года, должен был бы стать уроком для современного агрессора.

Не стал.

Постулат «история учит» в данном случае не сработал.

Мало того, в Кремле не стали изобретать велосипед и использовали в своей агрессии против Украины те же «грязные» рычаги и инструменты, что и их сталинские предшественники.

Не дочитали сценарий, ведущий к неминуемо провальному для них финалу.

Мы же дочитали, сравнили и сделали выводы.

«Освобождение братских народов»

С самого начала существования советского государства Москва никогда не рассматривала Финляндию как самостоятельное государство.

Да, в Кремле признавали независимость соседней страны (соответствующий документ был ратифицирован в 1918 году), но делали это снисходительно, как бы все время намекая, что на этих территориях живут братские народы, рано или поздно их нужно будет “освободить”.

Внешняя политика строилась именно под это утверждение.

И «освобождать братские народы» Москва решила в 1939 году.

Сигналом к действию стал подписанный в августе 1939 года между Германией и СССР «пакт Молотова – Риббентропа». В закрытой его части, обозначающей регионы влияния стран, в зону интересов СССР попадали страны Балтии и Финляндия.

Ползучая оккупация Литвы, Латвии и Эстонии произошла ранней осенью того же года. Официально, по договору, в странах разместили советские военные базы, а по сути – взяли власть в свои руки.

Финляндии тоже было рекомендовано подписать договор о военном сотрудничестве и предложение взять в аренду несколько островов для создания там военных баз. В Хельсинки, ссылаясь на нейтральный статус страны, отказались.

Вторжение стало неизбежным…

Первая кровь – провокация как повод для начала агрессии

Все началось 26 ноября 1939 года. Средь бела дня (около 16.00) в расположение советской воинской части, дислоцированной в приграничной деревне Майнила, прилетело несколько артиллерийских снарядов. В официальных сводках сообщалось о гибели трех красноармейцев и одного младшего командира. Еще несколько человек было ранено. Примечательно, что ни имен погибших, ни фото с места обстрела широкой общественности так и не были названы и не предоставлены.

По версии советской стороны, стреляли, конечно же, финны. Им было предложено отвести свои войска от границы на 20-25 километров. На встречное предложение Хельсинки – устроить совместную проверку инцидента, – в Москве даже не отреагировали. Причина случившегося стала известна уже после распада Союза. Якобы неподалеку от населенного пункта спецподразделение НКВД проводило испытание нового снаряда. Может, и залетел он мимо полигона в часть. Хотя наверняка попадание было не случайным. Если оно вообще было. Впрочем, свою роль – повод для нападения – сыграло.

В течение двух дней Кремль забрасывал Хельсинки новыми требованиями, одно абсурднее другого, и ждал… Известна фраза Сталина (упомянутая в мемуарах Никитой Хрущевым) накануне ввода войск: «Мы лишь чуть повысим голос, и финнам останется только подчиниться. Если они станут упорствовать, мы произведем только один выстрел, и финны сразу поднимут руки и сдадутся».

Самоуверенно и без сомнения в легкой победе.

И без учета всеобщей готовности финнов к сопротивлению.

“Никто не верит, что Финляндия обстреляла советскую территорию. Действия Советского Союза считают жалкой провокацией. Поэтому в случае нападения на Финляндию лучше организовать для московитов горячий прием без всякого сожаления”, – сообщала государственная полиция Финляндии о настроениях в обществе.

«Войны нет. Есть помощь «народному правительству»

Даже учитывая наплевательское отношение к мнению мирового сообщества со стороны Кремля, сталинская верхушка все же пыталась сохранить лицо при обосновании агрессии. 1 декабря 1939 года в приграничном финском городке Териоки (сегодня российский Зеленогорск) объявили о появлении “народного правительства” Финляндии.

Возглавил марионеточное образование коммунист Отто Куусинена, с 1918 года живущий в России.

Едва ли не первым своим декретом ФДР (Финляндская демократическая республика) попросила военной помощи у страны-агрессора. Там, естественно, ее гарантировали.

Это дало повод МИДу СССР официально отвечать озабоченным партнерам в мире: «А что мы? Мы никакой войны не ведем, просто оказываем помощь по просьбе финских товарищей».

Очень похоже (как и во всех событиях более чем 60-летней давности) на то, что происходило в Донецке и Луганске в 2014 году. Тогда, даже не дожидаясь проведения «псевдореферендума», но уже “самопровзозгласившиеся Л/ДНР” попросили защиты у России.

Но вернемся к финнам. В качестве дополнительного подтверждения представлялась даже армия ФДР, вернее, 1-й ее корпус, получивший название “Ингерманландия” (по названию финно-угорского этноса, исторически проживавшего в районе Карельского перешейка). Вот только собран он был из кадровых советских военных, а формой для “ингерманландцев” было выбрано трофейное польское обмундирование, попавшее на склады после раздела Польши.

Люди в конфедератках прошли маршем перед трибуной с Куусиненом и пообещали вскоре поднять красный флаг над зданием парламента в Хельсинки.

Кстати, на фронте этих ряженых никто так и не видел.

Взять Хельсинки за две недели

Пока “потешные полки” маршировали где-то под Ленинградом, в Финляндии уже шли ожесточенные бои.

Войска СССР вошли на территорию суверенного государства в 07.55 утра 30 ноября. Произошло это у единственного железнодорожного моста, связывающего СССР и Финляндию через речку Сестра. Мост захватили за три минуты, и через него начали движение войск. Под звуки духового оркестра, с поднятыми красными флагами и портретами Сталина.

Уже в 08.00 советские бомбардировщики сбросили первые бомбы на Хельсинки, Котке и Виипури.

План у советского командования был прост и самоуверен:

• массированный удар по всем направлениям,
• подавление вражеского сопротивления и
• захват столицы.

Ну, не за три дня, как в 2022 Киев, а около двух недель.

На всю же операцию давалось максимум три недели, собирались успеть к сакральной дате (есть у них такая языческая традиция) – 21 декабря 60-летие готовился праздновать Иосиф Сталин.

Сухие цифры говорили: это должно получиться без проблем, слишком уж неравными были силы.

У финнов в строю было 250 000 солдат и офицеров,

у оккупантов – 425 000 личного состава (впоследствии эта цифра вырастет до 600 000).

Финская армия имела на вооружении 62 танка (половина из которых были устаревшими моделями времен Первой мировой войны и могли стрелять только с места).

У советских войск – 2289 танков.

Артиллерия советской группировки вторжения была в 5 раз больше, чем у обороняющейся стороны.

Преимущество СССР в самолетах – в девять раз.

Исходные данные, казалось бы, не оставляли финнам шансов.

Но…

Финны не пустили Советы дальше приграничья

В Финляндии до сих пор с гордостью вспоминают и чтят память о «Зимней войне».

Таким национальным единством, как тогда, можно только восхищаться.

Противник не только не смог пройти парадным маршем по дорогам страны, а завяз с первых дней еще в приграничных районах.

При этом ежедневно теряя сотни и тысячи солдат и командиров.

В ставке рвали и метали, в поисках «врагов народа» расстреливали генералов и старших офицеров. Искали причины неудач. В конце концов главным виновником был назван «генерал мороз».

Частично можно соглашаться (в советских подразделениях не было даже зимней формы, собирались же на легкую прогулку).

С другой стороны, в декабре 1939 года на Карельском перешейке было не так уж и холодно. Температура колебалась от минимально плюсовой и лишь иногда по ночам опускалась до минус 20 градусов. Да и погодные условия были одинаковы как для наступающей, так и для обороняющейся стороны.

Признать высокий уровень профессиональной подготовки противника, а главное – общее национальное единение, в руководстве СССР так и не смогли. Не вкладывалось это в общую концепцию партии и благородную миссию освобождения «братского народа».

«Коктейль Молотова» изобрели именно финны

Не имея достаточной огневой поддержки в противостоянии с танками, финские солдаты были вынуждены проявлять изобретательность и атаковать танки буквально подручными средствами. Именно они придумали использовать бутылки с зажигательной смесью, и название «коктейль Молотова» используется с тех времен.

Другое распространенное название – «кукушка» пошло тоже с тех времен. Так называли финских снайперов, ставших для оккупантов настоящей проблемой. Мало того что большинство из них были в мирной жизни охотниками, а значит, отменными стрелками, так еще и противник сам облегчал задачу.

В обмундировании советских войск офицерам выдавались черные тулупы, а рядовым – светлые. Для «кукушек» они становились легкой мишенью. «Кукушек» панически боялись.

За уничтожение лишь одного снайпера автоматически присваивался орден «Красной Звезды» – одна из самых престижных в те годы наград.

Главное – финны сохранили страну

«Зимняя война» закончилась 12 марта 1940 года.

Финны понимали – долгосрочно (без поддержки мирового сообщества) противостоять этой советской армаде они не смогут.

Пришлось идти на уступки и согласиться на аннексию 11 процентов своей территории с городом Выборгом.

В северной стране и по сей день считают этот факт национальной трагедией.

Но все понимают: главное – они сохранили суверенитет государства.

Во что в начале войны никто в мире не верил.

В свою очередь, армия Суоми нанесла ощутимый урон врагу, потерявшему 127 тысяч человек убитыми (потери Финляндии 26 тысяч бойцов).

И, как оказалась, у грозного с виду противника была не «первая армия мира», и даже не вторая…

30.04.2023

Источник: kp.ua

“Так много русских – где мы их всех похороним?”

“Так много русских – где мы их всех похороним?”. – Эти слова приписывают неизвестному финскому солдату.

Потери Красной Армии во время Зимней войны являются предметом споров с момента окончания конфликта.

Когда началась война, около 425 000 советских солдат были распределены между 28 дивизиями и бригадами вдоль линии фронта протяженностью более 1400 километров.

Когда весь мир наблюдал, как мощь Красной армии переходит границу Финляндии, комментаторы давали мрачные прогнозы относительно того, как долго Финляндия сможет продержаться. Никто тогда и представить себе не мог, что конфликт продлится 105 дней и в нем будет задействована 25 % всех сил Красной Армии.

Советский Союз, возможно, и выиграл войну, но добился этого крайне дорогой ценой.

После окончания противостояния в марте 1940 года было сделано множество заявлений о количестве потерь. Некоторые из них, например, упомянутые министром иностранных дел СССР Молотовым через несколько недель после окончания войны, не превышают 45 000 человек, в то время как другие, например, напечатанные в некоторых туристических брошюрах, доходят до 1 миллиона.

Публикации о потерях Красной Армии в Зимней войне с 1940 по 2005 год

Когда утром 13 марта 1940 года на фронтах смолкли орудия, в операциях против финнов участвовали уже 60 дивизий различных родов войск Красной Армии. Эта армия численностью около одного миллиона личного состава, а также сотни самолетов и танков стали крупнейшим развертыванием Красной Армии со времен Гражданской войны в России.

Несмотря на численное превосходство, потери были исключительно тяжелыми, что объяснялось такими факторами, как:

• хорошая финская оборона,
• плохое советское руководство,
• недостаточная подготовка советского личного состава,
• неэффективная советская разведка и
• суровые погодные условия.

К концу июня специальная комиссия, сформированная из военнослужащих Ленинградского округа, предала земле 8 тыс 367 солдат, найденных на размороженных полях сражений.

Еще 2 тыс 853 тела были перезахоронены из могил на полях сражений.

Было создано 18 военных кладбищ и 410 братских могил, в основном в районах Республики Карелия и Ленинградской области.

29 марта министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов доложил Верховному Совету Советского Союза, что

• “по подсчетам нашего Генерального штаба, с нашей стороны число убитых и умерших от ран составило 48 тыс 745 человек (т.е. несколько меньше 49 000), а число раненых – 158 тыс 863 человека”. 

Именно эти цифры, озвученные Молотовым, стали достоянием общественности на долгие годы.

Благодаря различным историкам, только в последние дни существования Советского Союза были обнародованы совсем другие цифры.

Первое значительное упоминание, противоречащее цифрам Молотова, принадлежит российскому военному историку профессору Михаилу Ивановичу Семиряге в еженедельном издании “Огонек”. В статье, опубликованной в номере 22 за 1989 год, Семиряга приводит общее число погибших советских солдат – 53 тыс 522 человека. Это число он повторил в своей публикации 1990 года “Зимняя” война: Взгляд 50 лет спустя”.

Он был не одинок в опровержении официальной линии.

Другой российский историк, Николай Барышников, в своей книге “Финляндия во Второй мировой войне” (1989 г.) приводит другую цифру: 53 тыс 500 погибших.

Первое официальное опровержение появилось в 1993 году под названием “Гриф секретности снят: Потери Вооружённых Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах (Советские потери и боевые потери в двадцатом веке).

Исследовательская группа под руководством генерал-лейтенанта Григория Кривошеева начала статистическое исследование людских потерь и боевой техники вооруженных сил СССР и России. Проект начался в 1988 году, группа использовала исходные данные, собранные Главным управлением кадров Министерства обороны СССР в период 1949-1951 годов.

Им также был предоставлен доступ к архивным материалам, хранящимся в различных учреждениях, таких как Российский государственный военный архив (РГВА), Центральный архив Министерства обороны, Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ), архив Военно-медицинской академии и архивы территориальных военных комиссариатов.

В отчете сделан вывод, что общее количество советских “безвозвратных потерь” личного состава составило 126 тыс 875.

Это классификация всех:

• погибших в бою,
• умерших во время санитарной эвакуации,
• умерших от несчастных случаев и ранений,
• пропавших без вести в бою или
• расстрелянных военными трибуналами.

В нем также перечислены санитарные потери (те, кто получил ранения, обморожения, болезни и был эвакуирован и подлежал лечению) – 264 тыс 904 человека.

Это означает, что если вычесть 58 370 человек, погибших от болезней, то –

• общие боевые потери Красной Армии во время Зимней войны составили 333 тыс 413 человек. 

Спустя долгое время после создания Российской Федерации правительство России издало указ о формировании группы в составе историка Владимира Золотарева для сбора данных из всех доступных источников и создания полного отчета о советских боевых потерях в период 1929-1940 годов. В период с 1999 по 2005 год группа опубликовала девятитомную серию “Книга памяти”. Эти тома содержали именные списки безвозвратных потерь Красной Армии и имели больше персональных данных, чем те, что содержались в работе группы Кривошеева. Хотя точное число не было опубликовано, в работе Золотарева безвозвратные потери составили “более 130 000 человек”.

В чем заключается проблема с получением точных цифр?

Проблемы с получением точных данных о советских потерях во время Зимней войны обусловлены целым рядом факторов.

Одним из них было отсутствие формального удостоверения личности у советских солдат. Хотя существовала форма удостоверения личности (деревянный футляр, который носили на шее и в который вкладывали листок бумаги), многие солдаты отказывались носить его из-за суеверия, что носящий его обречен на смерть. Другие либо носили его неправильно, либо информация на бумажке была неверной.

Еще одно препятствие, и, вероятно, самое большое, связано с нехваткой военных писарей, служивших в то время в частях. Хотя уровень грамотности был довольно высоким (около 75% по данным переписи населения), это не означало, что все писари в достаточной степени владели языком. Как отмечает Юрий Килин в своей лекции о потерях Красной Армии во время войны, в записях имеется большое количество орфографических ошибок, что привело к трудностям в идентификации погибших.

Другим препятствием является плохая подготовка военных писарей, многие записи содержат двойные и даже тройные записи на одного и того же человека. Кроме того, в связи с двойным топонимом (финским и карельским) театра военных действий, писарям было трудно записывать места, где сражались и погибали солдаты.

Ситуация усугубилась, когда в конце 40-х годов в регионе произошла русификация, все названия были изменены, что привело к путанице в поисках возможных мест захоронений. 

Можно ли доверять любым приведенным цифрам?

В целом, цифры Кривошеева – это те цифры, которые обычно используются историками, как в России, так и за ее пределами.

Однако, его доклад вызвал и критику.

В основном она исходит от российских историков, утверждающих, что число военнопленных и пропавших без вести слишком мало.

Есть и другие критические замечания.

Например, в отчете упоминаются следующие финские потери – 48 тыс 243 убитых и 43 тыс раненых. Хотя с годами уточненные цифры изменились, на момент составления отчета Кривошеева официально сообщалось о 26 тыс 662 погибших.

Другим примером являются цифры потерь противника на Халхин-Голе: в отчете говорится о 61 000 общих потерь (25 000 убитыми), в то время когда численность личного состава японцев на пике сражений не превышала 38 000 человек.

Именно из-за этой путаницы с цифрами Юрий Килин, российский историк, специализирующийся на русско-финских конфликтах, начал проект, направленный на получение более четкой картины потерь Советского Союза в Зимней войне.

Проект “Русско-финская война 1939-1940 гг.”, продолжавшийся с 2006 по 2009 год, ставил своей главной целью помочь родственникам погибших найти место их захоронения или пропажи без вести.

Вместе с Вероникой Килиной Юрий Килин начал с базы данных, насчитывающей 168 024 безвозвратных потерь, которые им удалось скорректировать до 138 551. Они также впервые включили туда 135 военнопленных, умерших в финском плену (впервые в российских публикациях). Добавив их к санитарным потерям в 206 538 человек, мы получаем общую цифру потерь в 345 тыс 089 человек.

Часть трудностей, с которыми столкнулся проект, заключалась в сопоставлении имен и фамилий и исправлении тех, которые были неправильно идентифицированы. Для помощи в этом команда использовала “Топонимический справочник переименований населенных пунктов Карельского перешейка”, который был создан специальной комиссией в 1949 году и содержит информацию о 523 населенных пунктах на территории, которая была отторгнута в 1944 году.

Итак, как это выглядит.

Это означает, что потери первоначальных сил Красной армии (425 тыс 640 человек согласно советским данным) составили почти 95%.

Это означает, что ежедневные потери советского личного состава составили 3 тыс 842 человека, из которых 1 тыс 320 были отнесены к категории безвозвратных потерь.

Очевидно, что не во всех дивизиях потери были одинаковыми. К концу конфликта в войне участвовало 60 советских дивизий, из них наибольшие потери понесла 18-я стрелковая дивизия 56-го корпуса. Попав в окружение на северном берегу Ладожского озера в конце декабря, дивизия подвергалась атакам в течение января, а когда в конце февраля она попыталась вырваться из так называемого Лементского мола, то была практически уничтожена. За всю войну дивизия понесла 7 677 безвозвратных потерь, еще 5 223 были классифицированы как санитарные потери, и это при первоначальной численности в 15 000 человек.

Другой пример непропорциональных потерь – 44-я стрелковая дивизия, которой принадлежит сомнительная честь понести самые большие потери за один день. Во время битвы за Суомуссалми элитное подразделение, укомплектованное преимущественно украинцами, получило задание поддержать 168-ю стрелковую дивизию в ее стремлении разрезать Финляндию пополам, но оказалось заблокированным и изолированным вдоль дороги Раате. После недели напряженных боев 44-я дивизия оказалась неэффективной и попыталась неорганизованно отступить. В итоге из первоначальной численности в 13 962 человек, 44-я дивизия потеряла 1 001 убитыми, 2 243 пропавшими без вести, 1 000 пленными и 1 430 ранеными. Это означает, что среднесуточные потери составили 811 человек.

Это всего лишь два примера того, как плохо некоторые советские части сражались с финнами в заснеженных лесах и полях.

А как насчет финских потерь?

Хотя потери, понесенные финнами, получат отдельную статью в будущем, было бы неплохо иметь некоторые сравнения для контекста.

Национальный архив Финляндии в начале 90-х годов создал собственную базу данных, чтобы помочь прояснить ситуацию со смертями. Используя информацию, полученную из приходских и военных записей, они пришли к выводу, что безвозвратные потери составляют 26 662 человека, а еще 44 557 человек классифицируются как санитарные потери. Таким образом, ежедневные потери составили 678 человек или всего 17,6% от потерь Красных войск. Это сравнение помогает понять, почему многие считают, что Красная Армия, а вместе с ней и Советский Союз в целом, проиграли Зимнюю войну. Можно сделать разумный вывод, что обороняющийся, если он подготовлен и решителен, может нанести непропорционально большие потери нападающему, и что советские вооруженные силы были неэффективны, что помогло подтолкнуть их к реформам в начале 40-х годов.

Есть ли  сегодня точное число павших?

Несмотря на блестящую работу, проделанную над проектом “Русско-финская война 1939-1940”, и похвалу, которую он получил от историков, Юрий Килин все же предупреждает, что цифры не следует рассматривать как “крайне точные”.

Предоставленная его сайтом возможность взаимодействия с родственниками позволяет Килину и другим сотрудникам проекта корректировать данные.

Кроме того, по мере расширения доступа к архивам, проект сможет еще больше уточнить цифры.

Килин уточняет, что в будущем число неизбежно изменится, однако, скорее всего, корректировка будет вестись уже на сотни погибших, а не тысячи.

Однако, думаю, последнее слово остается за бывшим заместителем начальника Генерального штаба Вооруженных сил СССР и нынешним президентом Российской академии военных наук, генералом армии Махмутом Ахметовичем Гареевым, который заявил в книге “Бои на военно-историческом фронте”, что официальное число потерь в советское время не публиковалось, а потому все утверждения отражают личное мнение авторов подобных публикаций.

Источник: Finland At War

ЭПИЛОГ

Уже сегодня, спустя больше года с начала полномасштабной войны в Украине, потери обеих сторон просто огромные.

И будут дальше расти. 

Сейчас их крайне трудно подсчитать, все цифры приблизительные.

Однако уроки истории учат нас, что окончательный подсчет потерь в Украине и России будет несопоставимым. И цифры не сойдутся НИКОГДА.

То есть, методология подсчета будет схожей, но вот оглашение результатов…

Ясно одно: к известной русской фразе “русские не сдаются” нужно прибавить “…и никогда не считают (не оглашают) потерь”. (“мы за ценой не постоим…”)

Видимо, фразу Макиавелли “цель оправдывает средства” русские изначально решили наполнить новым (скрепным) смыслом: “при отсутствии конечной цели любые средства будут хороши”.

Это вообще хорошо вкладывается в давнюю русскую традицию, хорошо зарекомендовавшую себя в прошлых войнах.

По вине России развязывается где-нибудь конфликт.

Первые погибшие русские солдаты объявляются Москвой “павшими героями”.

С этого момента война для русских приобретает новый (“скрепной”) смысл: “отомстить за павших боевых товарищей…”

Такая вот незамысловатая комбинация.

Однако, на русских работает, прямо скажем, всегда безотказно.

А большего Кремлю и не надо.

Last Updated on 02.05.2023 by iskova

Читайте также:

Баланс между порядком и свободой. Совместима ли государственная мудрость с конституционным правлением Эрдоган: Высказывания президента США по так называемому «геноциду армян» не имеют для Турции никакого значения Памяти легендарного гроссмейстера, одного из величайших и оригинальных шахматных игроков всех времён, Давида Бронштейна, родившегося в Украине. К 100-летию со дня его рождения