Запад и «остальные»: Где все пошло не так?
Автор: Генерал-лейтенант (в отставке) сэр Роберт Фрай

Влияние Запада на Глобальный Юг ослабевает, и Россия и Китай получают выгоду.

Великие войны 20-го века, казалось, ознаменовали конец империализма. Четыре империи распались в 1918 году или вскоре после него, а оставшиеся имперские державы склонились перед неизбежным после 1945 года, отстранившись от империи с разной степенью кровопролития.

Но, если смотреть глазами «остального» мира, изменилось не так уж много.

Бреттон-Вудская институциональная архитектура заменила наместническое правление гегемонией доллара США; четыре белых лица, заседающих в Совете Безопасности ООН, больше говорили о прошлом, чем о будущем; и новый колониализм «мягкой силы» — джинсы Levi, Coca-Cola и Голливуд — сформировал вторую половину века в образе Запада.

Действительно, некоторые утверждают, что в 21 веке войны 11 сентября были, по сути, колониализмом 2.0.

Итак, хотя мы можем рассматривать империю как краткий этап в длинной истории — почитаемый или порицаемый в зависимости от точки зрения каждого, — многие в развивающемся мире считают колониализм определяющим влиянием на их политическую идентичность.

У такой страны, как Индия, есть веские причины не ссориться с Россией: традиция нейтралитета, стратегический приоритет противостояния Китаю, зависимость от российской военной техники и, в последнее время, от энергоносителей по бросовым ценам.

Существует также почти непреодолимое искушение подчеркнуть индийскую автономию и самоопределение, не подчиняясь автоматически требованиям Запада.

Точно так же у тогдашнего премьер-министра Пакистана Имрана Хана могло быть много причин для подписания торгового соглашения с Россией вскоре после того, как Организация Объединенных Наций проголосовала за осуждение российского вторжения в Украину, но одна из них, несомненно, заключалась в том, что он мог и таким образом подтвердить свои постколониальные полномочия.

Но дело не только в том, чтобы подтрунивать над Западом, как бы это ни было приятно.

Глобальный Юг больше беспокоит то, что санкции против России ведут к росту цен на продовольствие и энергоносители, что вакцинный апартеид к январю 2022 года защитил от коронавируса 9,5% населения стран с низким уровнем дохода по сравнению с 75% населения богатого Запада; что проповеди об изменении климата являются назидательными и покровительственными, исходящими от западных архизагрязнителей; и что белые украинские беженцы получают гораздо более теплый прием в Европе, чем сирийцы или афганцы.

Если смотреть, скажем, со стороны Африки южнее Сахары, то колониализм просто никогда не исчезал.

И это не упускают из виду российские и китайские пропагандисты.

Китайцы постоянно подчеркивают общий опыт унижения, который они и африканцы пережили от рук западных империалистов.

В то время как министр иностранных дел России Сергей Лавров перед своим недавним визитом написал статью для распространения по всей Африке, в которой смело утверждал, что Россия никогда не «запятнала себя кровавыми преступлениями колониализма».

Африканский центр стратегических исследований отметил, что в период с 2019 по 2022 год Twitter и Facebook удалил российские сети дезинформации, направленные на 12 отдельных стран Африки.

Однако саморегулирование «Больших технологий» не выходит за пределы англоязычного мира, и российские и китайские пропагандисты получают практически полную свободу действий во франкоязычной Африке и арабском мире.

Между тем, в Латинской Америке RT en Español имеет более 3,5 миллионов подписчиков в Twitter и 18 миллионов в Facebook; и RT en Español, и Sputnik Mundo входят в число самых популярных доменов для сообщений на испанском языке о вторжении в Украину в Twitter.

Во всем этом мало упоминаний о китайской системе финансовой ловушки «Пояс и путь», о триумфах отдельных форм царского и советского империализма или о том, что российские наемники орудуют в пяти из 17 африканских стран, которые воздержались при первом голосовании в ООН. К сожалению, это свидетельствует о неспособности Запада сопоставить информационные операции своих противников.

Мы склонны думать, что демократия существовала всегда.

На самом деле, между ее зарождением в Афинах и превращением в последовательную политическую доктрину либеральными мыслителями эпохи Просвещения прошло 2000 лет.

В результате этого процесса возникла система, основанная на индивидууме как основной ячейке общества, святости частной собственности и примате процессуального верховенства закона.

Но даже тогда демократия не достигла своего расцвета до второй половины 20-го века, когда, в сочетании с либеральной экономикой, она предложила то, что Запад считал оптимальной формой человеческого общества. Когда в 2000 году Freedom House классифицировал 63% государств мира как демократии, это действительно было похоже на конец истории.

Доказательства 20-го века свидетельствовали о том, что либеральная демократия может делать две вещи довольно хорошо: выигрывать войны и генерировать богатство.

Затем, в первом десятилетии 21-го века, наступило 11 сентября и финансовый кризис, и нам пришлось задуматься еще раз. События 11 сентября были призваны продемонстрировать мощь Запада и пропагандировать  его политическую систему. На деле же они лишь продемонстрировали ее ограниченность, поскольку политики выписывали чеки, которые генералы не могли обналичить, а демократия оказалась приобретенным вкусом.

Финансовый крах, начавшийся в 2008 году, усугубил чувство разочарования в западных формах управления, особенно когда деньги налогоплательщиков были использованы для спасения хищнической формы капитализма, связанной с Уолл-стрит и лондонским Сити. Уход из Кабула и падение Lehman Brothers — примеры, которым мало кто захочет подражать, и, возможно, это в какой-то мере объясняет последовавший за этим «демократический спад».

And it doesn’t seem to be getting any better. In America, Red and Blue factions talk past each other, an opioid ravaged working class tends towards populist extremism as its living standards fall, gerrymandering is normalised, Washington seems in thrall to vested interests and gridlock passes for government. The casual observer watching the events of 6 January 2021 might even have wondered if the US was turning into a failed state. Europe is little better. Britain has the private grief of Brexit while the European Union feels free to corner and push against elected leaders who get in the way of fiscal orthodoxy, at the same time running up structural financial deficits that would be unsustainable under any system, let alone the straitjacket of the Euro.

И, похоже, лучше уже не будет. В Америке фракции «красных» и «синих» говорят друг с другом, опустошенный опиоидами рабочий класс склоняется к популистскому экстремизму по мере того, как падает уровень его жизни,  Вашингтон, похоже, находится в плену корыстных интересов, наблюдается  застой в работе правительства. Случайный наблюдатель, наблюдавший за событиями 6 января 2021 года, мог бы даже задаться вопросом, не превращаются ли США в несостоявшееся государство. В Европе ситуация не лучше. Британия переживает личное горе Brexit, в то время как Европейский Союз чувствует себя свободно, загоняя в угол и сталкивая избранных лидеров, которые мешают фискальной ортодоксии, в то же время наращивая структурный финансовый дефицит, который был бы неустойчивым при любой системе, не говоря уже о смирительной рубашке евро.

Между тем, китайская коммунистическая партия нарушила монополию демократического мира на экономический прогресс. Ларри Саммерс из Гарвардского университета отмечает, что когда США развивались самыми быстрыми темпами, они удваивали уровень жизни примерно каждые 30 лет. Китай удваивает уровень жизни каждое десятилетие на протяжении последних 30 лет. За это приходится платить, но это позволяет избежать тупика западного управления, и Китай просто добивается результата, о чем свидетельствует его реакция на пандемию коронавируса. В конце 2021 года журнал «Экономист» отметил, что в США зарегистрировано 780 00 смертей от Ковида, в то время как в Китае — 5 697, при гораздо большем количестве населения. Далее журнал смешал эпидемиологию с политической философией, заметив: «Какая демократия пожертвует миллионами жизней ради свободы некоторых людей не носить маски?». Риторический вопрос, но он может найти отклик в странах Глобального Юга.

Процедурный аппарат демократии все еще привлекает степенью всеобщего избирательного права, но с точки зрения достижения результатов другие системы становятся все более привлекательными.

В Китае есть проблемы неравенства, коррупции и деградации окружающей среды, но есть и механизмы для их решительного решения.

Все это создает довольно тяжелое чтение.

Я занял довольно полемическую позицию, но не для того, чтобы набрать дешевые очки у Запада, а просто чтобы представить, как дебаты могут выглядеть в других странах.

В самом деле, возможно, нас заманили в нашу собственную самооценку приманками кока-колы и Голливуда; многие в развивающихся странах уже не попадают в ту же ловушку.

Не нужно далеко ходить, чтобы увидеть причины, по которым большая часть Глобального Юга предпочла отвернуться, чему способствовали и способствуют креативные российские и китайские информационные операции. Сейчас требуется, во-первых, признать этот факт, а во-вторых, решить эту проблему.

Мнения, выраженные в данном комментарии, принадлежат автору и не совпадают с мнением RUSI или какого-либо другого института.

Источник: RUSI, Генерал-лейтенант (в отставке) сэр Роберт Фрай, 22 августа 2022 года

Last Updated on 24.08.2022 by iskova