Top Risks — это ежегодный прогноз консалтинговой компании  «Евразия Групп» о политических рисках, которые с наибольшей вероятностью могут проявиться в течение года.

Отчет этого года был опубликован 3 января 2023 года.

Eurasia Group назвала  «униженную Россию», как «страну-изгоя», самым большим риском 2023 года.

КОРОТКО

Здесь должен быть подвох.

Большой: Небольшая группа людей накопила необычайное количество власти, принимая решения, имеющие глубокие геополитические последствия, с ограниченной информацией в непрозрачной среде.

Основные риски в этом году направлены на этих акторов и их влияние:

• Россия-изгой,
• Всесильный  Си,
• Оружие массового поражения,
• Иран  -все это международные игроки, сталкивающиеся с серьезными структурными проблемами и сильным противодействием (внутренним и/или внешним) в достижении желаемых целей, не имея ни надзора, ни адекватного экспертного вклада, ни системы сдерживания и противовесов, ограничивающих их действия.

Диктатуры разрушаются в условиях усиления их консолидации

Россия Владимира Путина слишком изолирована, чтобы ее лидер смог принять участие в саммите G20, сталкивается с серьезным экономическим и военным упадком… в то время как НАТО никогда не выглядела сильнее, чем сегодня

Иран, самый важный военный союзник России, сталкивается с глубоко враждебным геополитическим окружением наряду с сильнейшими внутренними волнениями со времен революции 1979 года, которая привела Исламскую Республику к власти.

Китай оказался совершенно не готов к проблемам с нулевым Ковидом (наш риск №1 в прошлом году), что привело к беспрецедентным демонстрациям… и внезапному повороту политики президента Си Цзиньпина, покончившего с ограничениями на два года позже американцев и европейцев. Их траектории в разной степени становятся все более неустойчивыми.

В более широком смысле прогресс в развитии человечества был отброшен назад глобальной пандемией, сухопутной войной в Европе, масштабным инфляционным шоком и нарастающей климатической катастрофой.

После десятилетий глобализации, способствовавшей беспрецедентному глобальному росту и появлению мощного глобального среднего класса, мы наблюдаем, как большинство из 8 миллиардов людей в мире не улучшают, а ухудшают уровень образования, продолжительность жизни падает, экономическое благополучие, безопасность и защищенность.

В 2023 году препятствия для человеческого развития будут усиливаться.

Американское лидерство — это обоюдоострый меч. Спустя год после неудачной войны с Россией Соединенные Штаты только укрепили свои позиции в качестве единственного глобального военного лидера.

Основные союзники четко осознают свою зависимость от Соединенных Штатов в вопросах национальной безопасности, в широком смысле этого слова.

Сравнительная экономическая мощь Америки после пандемии и войны с Россией сильнее, чем после мирового финансового кризиса 2008 года.

В Европе все громче шепчутся о том, что глобальные позиции США выигрывают от войны, в то время как европейцам и Японии грозит деиндустриализация и окончательное прекращение мирных дивидендов.

Китай тоже сталкивается с масштабными экономическими проблемами, гораздо большими, чем другие крупные страны.

Ожидается, что к 2030 году его экономика превзойдет по объему ВВП экономику США, но растет вероятность того, что этого не произойдет.

А если и превзойдет, то это не станет предвестником китайского века, поскольку к 2100 году население Китая сократится вдвое.

Если какая-либо крупная страна со средним уровнем дохода и будет действительно превосходить другие страны в ближайшие десятилетия, то это Индия, которая вскоре станет третьей по величине экономикой мира (и крупнейшей демократией).

Итак,

ГЛАВНЫЕ РИСКИ 2023 ГОДА

1.  РОССИЯ -ИЗГОЙ
Униженная Россия превратится из глобального игрока в самое опасное в мире государство-изгой, представляющее серьезную угрозу безопасности для Европы, США и других стран.

В 2022 году, несмотря на громкие заявления в адрес Запада, Кремль старался удержать свою войну на Украине внутри страны, избегая прямой конфронтации с НАТО и надеясь расколоть единый западный фронт в поддержку Киева. В 2023 году Путин не может позволить себе быть таким же осторожным.

Спустя почти год после вторжения в Украину и обещания быстрой победы, у России не осталось хороших военных возможностей выиграть войну.

Москва продолжит обстреливать украинские города и важнейшие объекты инфраструктуры, но это не повлияет на военный баланс на земле.

Россия также может начать наступление с недавно мобилизованными войсками этой весной, но недостаток подготовки и сильная украинская оборона ограничат их эффективность.

У России также осталось мало рычагов влияния на США и Европу.

Хотя она перекроет большинство оставшихся газовых потоков в Европу, что усилит поддержку переговоров со стороны европейской общественности, это не приведет к отмене санкций (девять раундов которых уже единогласно одобрены всеми 27 странами-членами ЕС) и не подорвет военную поддержку Украины (большая часть которой исходит от США, Великобритании и самых стойко антироссийски настроенных стран ЕС).

Россия не отступит. Повысив ставки в войне путем мобилизации сотен тысяч российских войск и аннексии четырех украинских областей (большую часть которых они фактически не занимали и не занимают), Путин продолжает испытывать сильное давление, чтобы, как минимум, контролировать большую часть Донецка, Луганска, Херсона и Запорожья.

Но украинцы согласятся только на полный уход России со всей украинской территории, вероятно, включая Крым. Еще большее давление оказывает то, что военный потенциал Украины может угрожать способности России защитить Крым — красная линия Кремля.

Путин мало что теряет от дальнейшей эскалации против Запада и Украины, если только не предпримет действий, чреватых прямой войной с НАТО.

Россия почти полностью отрезана от развитых индустриальных демократий — экономически, дипломатически, культурно и технологически.

Соединенные Штаты и Европа уже предоставляют Украине некоторые из своих самых передовых военных систем; ракетная система Patriot, направляющаяся в Украину, делает эту мысль предельно ясной для Кремля.

Единственным сдерживающим фактором для Запада остается прямая война против крупнейшей в мире ядерной державы — и Путин знает, что Запад не станет рисковать.

Потерпев поражение на поле боя в Украине, все более ошеломленная санкциями, оставшись без рычагов влияния на ЕС и США, почти ничего не теряя от дальнейшей изоляции и ответных мер Запада и испытывая сильное внутреннее давление, чтобы продемонстрировать силу, Россия обратится к асимметричной войне против Запада, чтобы нанести ущерб и ослабить единство НАТО, а не прибегнет к открытой агрессии, которая зависит от военной и/или экономической мощи, которой у России больше нет.

Россия-изгой все больше будет вести себя как глобальная версия своего ближайшего союзника — Ирана.

До падения России Иран был самым мощным в мире государством-изгоем, фактически «отделенным» от международного сообщества.

Соответственно, Тегеран уже давно проводит ревизионистскую внешнюю политику на Ближнем Востоке, используя асимметричные средства, включая шпионаж, удары беспилотников и ракет, поддержку терроризма, прокси-войны и тому подобное.

Россия также активизирует свои усилия по дестабилизации США и Европы, но с большими возможностями асимметричной безопасности, чем у Ирана, и с крупнейшим в мире ядерным арсеналом в качестве окончательного прикрытия для сдерживания ответных действий Запада.

Ядерное «устрашение» Москвы будет усиливаться. Угрозы Путина станут более явными; он, вероятно, переместит тактическое ядерное оружие ближе к Украине и предаст это огласке, и мы можем увидеть повышение уровня боеготовности российского ядерного арсенала.

Россия будет калибровать свои ядерные угрозы, и прямое применение ядерного оружия остается маловероятным; Путин так же опасается Армагеддона, как и верховный лидер Ирана.

Но риск очевиден: ядерный сигнал легче сказать, чем сделать, а потенциал взаимного гарантированного уничтожения из-за аварий и просчетов в 2023 году будет выше, чем когда-либо после Кубинского ракетного кризиса 1962 года.

И в отличие от разгара холодной войны, у Путина нет возможности отступить или вернуться к довоенному статус-кво.

Связанные с Кремлем хакеры усилят кибератаки на западные компании и правительства.

Трубопроводы, а также терминалы СПГ станут привлекательными целями для российских диверсий.

Российские чиновники убедительно угрожают возмездием американским и европейским спутникам, которые играют роль в войне.

Оптоволокно тоже уязвимо: Кабели в Европе и под Атлантикой станут мишенями, возможно, без отпечатков пальцев, как в случае с нападением на трубопровод «Северный поток» в сентябре (где до сих пор нет доказательств ответственности).

Россия также усилит свое наступление на западные выборы, поддерживая и финансируя дезинформацию и экстремизм.

В этом году президентская кампания в США быстро набирает обороты, и Трамп выступает с антивоенной позицией, что «ласкает слух» Путина.

Подрывная дезинформация против республиканских соперников Трампа и потенциальных кандидатов от демократов, включая президента Джо Байдена, начнется раньше.

Москва также будет создавать проблемы на Балканах, чтобы отвлечь НАТО от Украины.

Украина также столкнется с новыми рисками.

Россия не сможет отвоевать большую часть украинской территории, но она может причинить гораздо больше страданий украинскому народу. Она продолжит наносить удары по украинской критической инфраструктуре, в том числе с помощью недавно полученных иранских баллистических ракет (см. риск № 5). Она может усиленно пытаться обезглавить украинское правительство, возможно, с помощью покушений на президента Украины Владимира Зеленского и других высокопоставленных чиновников. Наконец, Москва попытается сделать развалившуюся Украину экономически нежизнеспособной в то время, когда Киеву предстоит нелегкая борьба за финансирование восстановления страны. Это, вероятно, будет включать новые остановки экспорта зерна с попытками обвинить Украину и Запад в глобальном отсутствии продовольственной безопасности, что обостряет трения между Западом и развивающимися странами. Эти шаги, в свою очередь, приведут к растущим призывам Европы конфисковать замороженные российские активы и использовать их для восстановления Украины.

Некоторые действия остаются недоступными даже для России-изгоя.

Крупные атаки на западную критическую инфраструктуру, которые можно быстро и четко отследить до российского правительства, остаются маловероятными, по крайней мере, до тех пор, пока украинские военные не добьются еще одного крупного прорыва на земле.

Также как и целенаправленные убийства западных лидеров и удары ракетами или беспилотниками по территории НАТО. Москва до сих пор избегала развязывания крупного киберконфликта с США, опасаясь, что может проиграть и эту войну. Вероятно, так будет и в 2023 году.

Но есть и положительный момент: Подобно тому, как поведение Ирана-изгоя привело к новому соглашению между странами Персидского залива, Соединенными Штатами и Израилем (наиболее драматично, но не ограничиваясь Абрахамскими соглашениями), поведение России-изгоя создаст для G7 постоянные возможности для укрепления сотрудничества между передовыми индустриальными демократиями и восстановления институтов для более сильного глобального порядка безопасности.

При этом Россия-изгой представляет собой геополитический кризис высшего порядка. Это угроза глобальной безопасности, западным политическим системам, киберсфере, космосу, продовольственной безопасности… не говоря уже о каждом мирном жителе Украины.

РИСК 2: «МАКСИМУМ XI» (или Всемогущий СИ)

Си Цзиньпин вышел на 20-й съезд партии Китая в октябре 2022 года с властью, не имеющей себе равных со времен Мао Цзэдуна.

Укомплектовав Постоянный комитет Политбюро Коммунистической партии своими ближайшими союзниками, Си практически не ограничен в своих возможностях проводить свою государственную и националистическую политическую программу.

Но поскольку у Си почти не осталось сдержек и противовесов, которые могли бы его сдерживать, и нет инакомыслящих, которые могли бы оспорить его взгляды, его способность совершать большие ошибки также не имеет себе равных.

Произвольные решения, нестабильность политики и повышенная неопределенность станут эндемическим явлением в Китае Си.

Это огромный и недооцененный глобальный вызов, учитывая беспрецедентную реальность государственной капиталистической диктатуры, играющей столь значительную роль в мировой экономике.

В недавнем прошлом Си совершил ряд ошибок.

В прошлом году мы предупреждали, что Китай завел себя в ловушку нулевого Ковида; к сожалению, мы оказались правы.

Отказ Си предлагать высококачественные вакцины с мРНК иностранного производства в сочетании с недостаточно эффективными мерами по вакцинации даже с использованием доз местного производства сделали население Китая более уязвимым к тяжелым заболеваниям, чем следовало бы, и сделали внезапный и неожиданный выход Си из нулевого Ковида гораздо более смертоносным.

Непрозрачные репрессии в отношении частных технологических компаний подорвали настроения глобальных инвесторов, поставили некоторые из самых перспективных компаний страны в состояние глубокой заморозки и уничтожили рыночную стоимость, оцениваемую в один триллион долларов.

А объявление Си о «дружбе без границ» с Россией 4 февраля 2022 года придало авторитет войне Путина в Украине и омрачило восприятие влияния Китая на глобальную систему.

В каждом случае авторитарная личность Си и его политические предпочтения — политический контроль, экономический статизм и напористая дипломатия — преобладали над советами прагматичных голосов внутри бюрократии. Иэто было до того, как Си закрепил свое положение в качестве современного императора.

Теперь, когда вся китайская политика исходит непосредственно от одного всесильного лидера, процесс принятия решений стал еще менее прозрачным, меньше информации поступает на самый верх, и меньше возможностей для признания ошибок, корректировки курса или компромисса.

В этом году мы видим риски в трех областях, и все они проистекают от Всемогущего Си.

Во-первых, в настоящее время проявляются негативные последствия централизованного принятия решений для общественного здравоохранения.

Всего несколько недель назад Си прекратил политику «нулевого ковида» таким же произвольным образом, как он проводил ее более двух лет назад. Его скоропалительное решение снять все ограничения и позволить вирусу бесконтрольно распространяться, несмотря на низкий уровень вакцинации пожилых людей, без предупреждения граждан и местных органов власти и без достаточной подготовки к борьбе с возникшими вспышками, практически гарантирует, что более миллиона китайцев умрут, многие без необходимости (хотя о большинстве из них не будет сообщено). Только лидер с неоспоримой властью может осуществить такой необычный и чрезвычайно дорогостоящий разворот.

Более того, если появится новый тяжелый штамм вируса Ковида,  Си повышает вероятность его широкого распространения в Китае и за его пределами.

Китай вряд ли сможет выявить новый вариант из-за сокращения количества тестов и секвенирования, распознать более тяжелое заболевание из-за перегруженной системы здравоохранения и позволить новостям о более тяжелом варианте стать известными, учитывая послужной список Си по прозрачности. У мира практически не будет времени, чтобы подготовиться к более смертоносному вирусу.

Второй областью, вызывающей беспокойство, является экономика, где стремление Си к государственному контролю приведет к произвольным решениям и неустойчивости политики.

Экономика Китая находится в неустойчивом состоянии после двух лет жесткого контроля Covid-19.

Принудительные усилия по снижению долговой нагрузки и падение настроений покупателей жилья и рынка привели к остановке роста в важнейшем секторе недвижимости, что привело к истощению доходов местных органов власти.

Дефолты по долгам угрожают распространиться на более широкий финансовый сектор.

Долгое время считалось, что по мере расширения экономического влияния Китая рост мирового ВВП происходил на политически более рискованных рынках.

Но в 2023 году перспективы Китая становятся еще более важными, учитывая растущие риски рецессии в других странах.

На этом фоне ослабления глобального роста и углубления внутренних проблем Пекин требует компетентного экономического управления. Но китайское руководство демонстрирует непрозрачность и непредсказуемость. Внезапное решение Китая отложить публикацию давно запланированных экономических данных во время 20-го съезда партии стало зловещим признаком грядущих событий для мировых рынков. Как минимум, повышенная чувствительность рынка и компаний к единственному голосу Си вызовет волатильность в ответ на любые его сигналы, что приведет к переоценке кредитных рисков, которые, в свою очередь, будут способствовать дефолтам и банкротствам. Пекину будет трудно справиться с этим давлением в условиях централизации власти и подавления дискуссий.

Последней зоной риска является внешняя политика, где националистические взгляды и напористый стиль Си будут определять отношения Пекина с миром.

Си не стремится к ближайшему кризису, учитывая масштаб и непосредственность экономических проблем внутри страны.

Однако дипломатия «волка-воина» будет усиливаться по мере того, как дипломаты будут использовать смелую риторику Си, часто в ущерб эффективному взаимодействию.

Личная симпатия Си к Путину будет ограничивать то, насколько тесно Китай готов сотрудничать с развитыми странами мира и даже, в худшем случае, с развивающимися странами в ответ на все более агрессивное поведение России, угрожающее глобальному миру и стабильности.

Безразличный ответ на российскую агрессию может вызвать глобальную обратную реакцию, что подорвет международный авторитет Китая и увеличит экономические риски.

Внешняя политика Китая была бы менее подвержена чрезмерному усердию и ошибкам, если бы она была основана на эффективном обсуждении и обратной связи с возможными глобальными реакциями. В этой, как и в других важнейших областях политики, Си будет слушать только себя.

В последний раз, когда у китайского лидера было столько власти, чтобы проводить такую ошибочную политическую программу, результатом стали массовый голод, экономическая разруха и смерть.

Хотя повторение Культурной революции или Великого скачка вперед маловероятно, учитывая численность образованного городского среднего класса Китая, консолидация власти Си приведет к тому, что в этом году Китай, по крайней мере, сделает несколько шагов назад.

3. ОРУЖИЕ МАССОВОГО ПОРАЖЕНИЯ
Новые технологии станут подарком для автократов, стремящихся подорвать демократию за рубежом и подавить инакомыслие внутри страны.

Когда рухнула Берлинская стена, Соединенные Штаты стали главным мировым экспортером демократии.

Не всегда последовательно и не всегда с положительными результатами, но ни одна другая страна не приблизилась к этому.

На протяжении большей части прошедшего с тех пор времени технологические инновации (значительная часть которых происходила в Америке) были либерализующей силой.

Но сегодня США стали главным экспортером инструментов, подрывающих демократию — не намеренно, но, тем не менее, как прямое следствие бизнес-моделей, стимулирующих рост.

Технологические достижения в области искусственного интеллекта (ИИ) подрывают доверие в обществе, расширяют возможности демагогов и авторитаристов, нарушают работу предприятий и рынков.

Этот год станет переломным для роли разрушительных технологий в обществе.

Новая форма ИИ, известная как генеративный ИИ, позволит пользователям создавать реалистичные изображения, видео и текст всего лишь с помощью нескольких предложений.

Большие языковые модели, такие как GPT-3 и скоро выходящая GPT-4, смогут надежно пройти тест Тьюринга — Рубикон для способности машин имитировать человеческий интеллект.

А достижения в области глубоких подделок, распознавания лиц и синтеза голоса сделают контроль над своей внешностью пережитком прошлого.

Такие удобные приложения, как ChatGPT и Stable Diffusion, позволят любому минимально технически подкованному человеку использовать возможности искусственного интеллекта (действительно, заголовок этой статьи был создан первым приложением менее чем за пять секунд).

Эти достижения представляют собой шаг вперед в потенциале ИИ для манипулирования людьми и сеяния политического хаоса.

Когда барьеры для создания контента больше не существуют, объем контента растет экспоненциально, делая невозможным для большинства граждан надежно отличить факт от вымысла.

Дезинформация будет процветать, а доверие — и без того слабая основа социальной сплоченности, коммерции и демократии — будет разрушаться и дальше.

Это останется основной валютой социальных сетей, которые в силу своей частной собственности, отсутствия регулирования и бизнес-модели, ориентированной на максимальное вовлечение, являются идеальной питательной средой для распространения разрушительных эффектов ИИ.

Эти прорывы будут иметь далеко идущие политические и экономические последствия.

Демагоги и популисты будут использовать ИИ в своих узкополитических целях в ущерб демократии и гражданскому обществу.

Мы уже видели, как Трамп, бразилец Жаир Больсонаро и венгр Виктор Орбан использовали возможности социальных сетей и дезинформации для манипулирования электоратом и победы на выборах, но технологический прогресс создаст структурные преимущества для каждого политического лидера, чтобы использовать эти инструменты — независимо от того, где он находится в политическом спектре.

Политические деятели будут использовать достижения ИИ для создания недорогих армий человекоподобных ботов, задача которых будет заключаться в возвышении нечестных кандидатов, распространении теорий заговора и «фальшивых новостей», разжигании поляризации, усилении экстремизма и даже насилия — и все это будет усиливаться эхо-камерами социальных сетей.

Мы, несомненно, увидим, как эта тенденция проявится в этом году на ранних стадиях сезона первичных выборов в США , а также на всеобщих выборах в Испании и Пакистане.

Эти инструменты также станут подарком для автократов, стремящихся подорвать демократию за рубежом и подавить инакомыслие внутри страны. Здесь лидируют Россия и Китай. Опираясь на свой подрыв выборов в США в 2016 году, а также на кампании по дезинформации в Украине и Восточной Европе, Москва активизирует свое мошенническое поведение (см. риск №1) с помощью новых операций влияния, направленных на страны НАТО. Наиболее очевидной целью являются парламентские выборы в Польше в 2023 году, но и другие страны будут уязвимы. Тем временем Пекин, который уже использует датчики, мобильные технологии и систему распознавания лиц для отслеживания перемещений, действий и коммуникаций своих граждан, будет использовать новые технологии не только для усиления наблюдения и контроля за собственным обществом, но и для распространения пропаганды в социальных сетях и запугивания китайскоязычных общин за рубежом, в том числе в западных демократических странах.

Распространение ИИ будет иметь глубокие последствия и за пределами политики.

Компании всех отраслей столкнутся с новыми репутационными рисками, когда ключевые руководители или аккаунты будут выдавать себя за людей со злым умыслом, вызывая скандалы в сфере связей с общественностью и даже распродажи акций.

Генеративный ИИ затруднит для компаний и инвесторов проведение различий между искренним участием и настроениями, с одной стороны, и попытками саботажа со стороны хакеров, инвесторов-активистов или корпоративных конкурентов — с другой, что будет иметь существенные последствия для их итоговых показателей.

Гражданские активисты, тролли и все, кто находится между ними, смогут вызывать корпоративные кризисы, генерируя достаточно большие объемы высококачественных твитов, обзоров продукции, онлайн-комментариев и писем руководителям, чтобы имитировать массовые движения общественного мнения.

Генерируемый ИИ контент, усиленный социальными сетями, перегрузит высокочастотную торговлю и инвестиционные стратегии, основанные на настроениях, что приведет к изменению рынка.

Конечно, ИИ также предлагает невероятный рост производительности, который мы только начали оценивать (если бы это не был наш отчет о главных рисках, мы бы писали о них больше). Но в том-то и дело, что революционные технологии, от печатного станка до ядерного деления и Интернета, способны стимулировать человеческий прогресс, но их способность усиливать самые разрушительные тенденции человечества не уступает им. Первое принимается и поощряется, второе преуменьшается и обычно игнорируется… до тех пор, пока не наступает кризис.

Ирония заключается в том, что благодатная почва для инноваций в Америке, питаемая представительной демократией, свободными рынками и открытым обществом, позволила этим технологиям развиваться и распространяться без всяких ограждений, до такой степени, что теперь они угрожают тем самым политическим системам, которые сделали их возможными.

РИСК 4: ИНФЛЯЦИОННЫЕ ПОТРЯСЕНИЯ

Глобальный инфляционный шок, начавшийся в США в 2021 году и охвативший весь мир в 2022 году, будет иметь мощные экономические и политические последствия в 2023 году.

Он станет основным фактором глобальной рецессии, усилит финансовый стресс, вызовет социальное недовольство и политическую нестабильность во всем мире.

Сегодняшняя исторически высокая инфляция обусловлена несколькими причинами.

Во-первых, это пандемия Ковид-19, которая заставила правительства смягчить падение доходов с помощью чрезвычайных фискальных и монетарных стимулов в то же время, когда она нарушила глобальное предложение.

Затем, в то время как Соединенные Штаты и Европа выходили из пандемии благодаря вакцинам, Китай удвоил свою политику «нулевого Ковида», заблокировав важнейшие производственные и транспортные узлы мировой экономики.

Наконец, вторжение России в Украину и ответные санкции Запада привели к нарушению глобальных поставок энергии, продовольствия и удобрений.

Это беспрецедентное стечение накладывающихся друг на друга потрясений подтолкнуло инфляцию до уровня, которого большинство стран не видели почти 50 лет.

Поначалу руководители центральных банков полагали, что растущее ценовое давление будет «временным», и слишком долго придерживались слишком мягкой политики.

Осознав свою ошибку, они были вынуждены принять ответные меры, чтобы не допустить ослабления инфляционных ожиданий. Федеральная резервная система США взяла на себя инициативу, агрессивно повысив процентные ставки и сократив баланс в 2022 году, что побудило другие страны последовать ее примеру.

Хотя конец цикла ужесточения уже виден, центральные банки будут сохранять ограничительную политику на протяжении большей части 2023 года, подрывая мировой спрос. Глобальные кредитные и финансовые условия будут продолжать ужесточаться и после этого года, поскольку прошлые повышения ставок с запаздыванием проходят через финансовую систему.

Однако инфляция окажется неустойчивой, несмотря на быстрое повышение процентных ставок, вызванное продолжающимися ограничениями в цепочках поставок и сохраняющимися «избыточными сбережениями» времен пандемии, а также, что особенно важно, устойчиво высокими ценами на энергоносители, вызванными войной в Украине , которые не могут быть сдержаны монетарной политикой.

При ужесточении кредитных и финансовых условий в период все еще высокой инфляции, домохозяйства и компании будут чувствовать себя ущемленными.

Опасаясь подлить масла в огонь инфляции и столкнуться с ростом процентных расходов, политики в кредитоспособных странах с развитой экономикой попытаются взять на себя риск роста доходов домохозяйств и ослабить давление на издержки предприятий с помощью дорогостоящих интервенций на рынке энергоносителей и субсидий, финансируемых за счет государственного долга.

Однако в некоторых странах с развитой экономикой, таких как Великобритания и Италия, и на большинстве развивающихся рынков комплексные и долгосрочные меры бюджетной поддержки будут слишком дорогими.

В результате, домохозяйства и компании будут наблюдать снижение своих реальных доходов.

Сочетание высокой инфляции, растущих процентных ставок и недостаточной фискальной поддержки приведет к рецессии мировой экономики.

Глобальный спад будет усугубляться неопределенностью в отношении экономического подъема Китая после нулевого Ковида и болезненным переходом Европы к жизни без российских энергоносителей.

В условиях ослабления потребительского и делового доверия глобальный рост замедлится с 6% в 2021 году до примерно 3% в 2022 году и менее 2% в 2023 году, при этом в большей части мира будет наблюдаться отрицательный рост.

Хотя отсутствие финансовых дисбалансов такого масштаба, как в 2008 или 2020 годах, ограничит глубину спада, без стимулирующей монетарной и фискальной политики рецессия окажется затяжной.

Одним из непосредственных последствий этих экономических проблем станет давление на действующих лиц в странах, где в этом году пройдут выборы: Турции, Испании, Аргентине, Нигерии и Польше.

Но даже в тех странах, где выборы не запланированы, риск смены правительства возрастет.

А там, где правительствам удастся справиться с ситуацией, давление со стороны населения в пользу неустойчивой фискальной политики в условиях жесткой финансовой среды усугубит долговые проблемы и может вызвать нестабильность на рынке — например, в Великобритании, Италии, Бразилии, Колумбии и Венгрии.

Рост процентных ставок и глобальная рецессия также повысят риск возникновения кризисов на развивающихся рынках.

Кошмарным сценарием является внезапное прекращение притока капитала на развивающиеся рынки, как мы видели в начале 1980-х годов, 1997 и 2008 годах, вызванное крахом аппетита к риску, который привел к бегству капитала в США.

Такие кризисы происходят гораздо дольше, чем ожидалось… а затем случаются очень внезапно. В результате обесценивания валюты странам будет трудно обслуживать свои долги, выраженные в долларах, и позволить себе импорт продовольствия, энергии и других товаров первой необходимости.

Страны-импортеры товаров с низким уровнем дохода, имеющие высокий уровень задолженности в иностранной валюте и фиксированные обменные курсы или низкие валютные резервы, такие как Пакистан и Египет, особенно уязвимы к кризисам платежного баланса, долговым и банковским кризисам. Но даже богатые страны, занимающие в собственной валюте, такие как Великобритания и Япония, находятся в опасности быстрого обесценивания, в результате которого они не могут позволить себе импорт и подвержены финансовому стрессу.

В маловероятном, но правдоподобном случае системного финансового кризиса координация глобальной политики будет отсутствовать.

Ни геополитика, ни внутренняя политика не находятся в том состоянии, в котором они были в 2008 году, когда крупнейшие экономики мира объединились на G20, чтобы предотвратить катастрофу.

Поглощенные внутренними проблемами, страны-кредиторы не проявляют особого аппетита к многосторонней реструктуризации и облегчению долгового бремени, а международные финансовые институты, такие как МВФ, смогут заполнить лишь часть образовавшихся финансовых пробелов.

Несколько стран будут вынуждены принять трудное решение о дефолте по своим долгам, что еще больше ослабит глобальный рост, подогреет социальные волнения и нарушит политическую жизнь.

РИСК 5: ИРАН ЗАГНАН В УГОЛ

Вероятность краха режима невелика, но она выше, чем когда-либо за последние четыре десятилетия.

Более чем через три месяца после убийства молодой женщины по имени Махса Амини сотрудниками так называемой иранской полиции нравственности по всей стране продолжаются антиправительственные протесты.

В то же время Тегеран резко активизировал свою ядерную программу, что практически свело на нет все шансы на возобновление ядерной сделки.

А теперь Иран присоединился к имперским амбициям Путина в Украине.

Столкнувшись с конвульсиями внутри страны и нагнетая обстановку за рубежом, этот год ознаменуется новыми столкновениями между Исламской Республикой и Западом.

Возглавляемые молодежью и женщинами, протесты распространились по всей стране, создавая самую серьезную народную угрозу государству со времен революции, которая привела Исламскую Республику к власти в 1979 году.

Демонстрации носят откровенно антиправительственный характер, протестующие требуют падения клерикального режима. В ответ на это власти убили более 500 человек, по данным правозащитных групп. Тегеран не уступает в требованиях проведения значимых реформ.

Столкнувшись с народными волнениями, государство показало, что не способно ответить на них иначе, чем репрессиями.

Протесты не имеют лидеров, разрозненны и собирают относительно небольшое количество людей — все эти факторы делают их маловероятными для свержения иранского режима. Но они также удивительно упорны, и службы безопасности до сих пор не смогли подавить протестующих, как это было в предыдущие раунды волнений. Соответственно, демонстрации подорвут то, что осталось от легитимности режима, и заставят Иран выступить против стран, которые поддерживают протестующих.

Далее — ядерная программа. Попытка реанимировать Совместный всеобъемлющий план действий 2015 года и наложить ограниченные по времени ограничения на ядерное развитие Ирана провалилась. Настроение в Тегеране решительно изменилось в сторону отказа от компромисса, учитывая протесты и мнение правительства о том, что сделка не принесет достаточно ощутимых выгод.

Между тем, с тех пор как Байден занял свой пост, ядерная программа Ирана стала одновременно более продвинутой и менее контролируемой.

В ноябре Иран объявил, что начнет производство обогащенного урана практически оружейного качества с помощью самых современных центрифуг на объекте, зарытом глубоко в горах, — месте, непроницаемом для всех, кроме самых крупных боеприпасов.

Сегодня Иран может произвести достаточное количество расщепляющегося материала для ядерного оружия в течение нескольких недель — ближе не бывает. Это создает угрозу как для региона, так и для Запада.

Материальная поддержка Ираном войны России в Украине добавила еще одно измерение к его неудачным отношениям с Западом.

Тегеран продал Москве сотни беспилотников, используемых для атак на мирных жителей украинских городов, и готов построить в России завод по производству беспилотников и поставлять баллистические ракеты малой дальности. В сочетании с репрессиями внутри страны (поддерживаемыми Россией), участие Ирана в европейской войне резко настроило общественность и элиту континента против Исламской Республики; это также заставит Соединенные Штаты ввести дополнительные экономические санкции и иным образом нарушить цепочки поставок Ирана, а Европа, вероятно, усилит свои собственные меры из-за проблем с правами человека и военного сотрудничества Тегерана с Москвой.

Эти три фактора — внутренние репрессии, ядерные успехи и участие в войне на Украине — в совокупности повышают риск конфронтации с Ираном в этом году.

Поскольку ядерная сделка недостижима, между Ираном и Израилем снова будут «сняты перчатки.»

Новый премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху на протяжении десятилетий стремится сдержать ядерные успехи Ирана.

Израиль, вероятно, будет наращивать тайные усилия, используя кибератаки и саботаж на ключевых ядерных объектах и критической инфраструктуре. Со своей стороны, Иран, вероятно, ответит Израилю ударами из Сирии, Ливана, Ирака, Йемена, Газы и с моря.

Израиль, и в меньшей степени Соединенные Штаты, снова начнут шумную подготовку к воздушной атаке на ядерные объекты Ирана.

Вероятность нападения в 2023 году остается низкой, учитывая риски разрушительного регионального конфликта, вероятность того, что Иран не предпримет шагов, провоцирующих нападение, и тот факт, что Иран не ведет активной работы над технологиями, которые являются ключевыми для последних стадий создания оружия.

Но в октябре, когда истечет срок действия запрета ООН на ракеты, западные страны будут готовы начать откат предыдущих санкций ООН, если они еще не сделали этого к тому времени. Иран ответит провокационными действиями, например, изгнанием инспекторов или возобновлением усилий по созданию оружия. Все это значительно повышает риск военного нападения.

Риски для стран Персидского залива также возрастут.

Тегеран обвиняет Эр-Рияд в разжигании демонстраций внутри Ирана, и он может предпринять ответные военные действия, чтобы наказать Саудовскую Аравию и отвлечь население страны. Даже если атаки на саудовские нефтяные объекты в 2019 году не повторятся, риски ракетных ударов из Йемена и Ирака значительны. 

Объединенные Арабские Эмираты также будут уязвимы, но в меньшей степени, учитывая их тщательные усилия по поддержанию связей с Тегераном.

Однако размещение израильских систем противоракетной обороны в ОАЭ в 2022 году продемонстрировало обеспокоенность Абу-Даби.

Наконец, в этом году будет больше вопросов о стабильности и долговечности Исламской Республики.

Вероятность краха режима невелика, но она выше, чем когда-либо за последние четыре десятилетия.

Для большинства иранцев государство потеряло легитимность и демонстрирует мало возможностей для реформ. Неопределенность возрастет, если 83-летний верховный лидер Али Хаменеи умрет или станет недееспособным.

У лидера нет избранного преемника, а процесс преемственности происходил только один раз в истории государства. Эти проблемы могут привести к неожиданной междоусобице во время переходного периода и открыть двери для Корпуса стражей исламской революции для дальнейшего расширения своего влияния, что приблизит Иран к военной диктатуре с более агрессивной политикой в регионе.

6. ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ГОЛОД
Рост цен на нефть также приведет к усилению противоречий между ОПЕК+ и США.

Потребители энергии вздохнули с облегчением, когда ожидаемый после вторжения России в Украину шок предложения нефти не оправдался, а цены на газ, особенно в Европе, упали с максимумов 2022 года.

Но несмотря на в основном оптимистичные прогнозы на этот год, сочетание геополитики, экономики и производственных факторов создаст гораздо более жесткие условия на рынке, особенно во второй половине 2023 года.

Это приведет к росту расходов домохозяйств и предприятий, увеличит фискальную нагрузку на экономику стран-потребителей, увеличит разрыв между ОПЕК+ и основными потребителями и создаст еще один источник усиления напряженности между Западом и развивающимся миром.

Что касается нефти, то более быстрое, чем ожидалось, восстановление экономики Китая, вызванное внезапным отказом страны от политики нулевых ковидов, в сочетании с неглубокой рецессией в США, которая не вызовет разрушения спроса, приведет к росту спроса на сырую нефть и выявит острую нехватку нового предложения.

Проблему усугубляют сокращение добычи в России на фоне продолжающихся санкций, низкий уровень свободных мощностей ОПЕК+, снижение капиталовложений в добычу вне ОПЕК и отсутствие ядерной сделки с Ираном (см. риск № 5).

Ожидаемые в 2022 году потрясения в сфере предложения приведут к тому, что цены на сырую нефть до конца года поднимутся выше 100 долларов за баррель.

Что касается газа, то необходимость Европейского союза восстанавливать газовые хранилища со второго квартала 2023 года в отсутствие дешевых российских поставок создаст новую конкуренцию для СПГ и увеличит спрос на трубопроводный газ из Норвегии и Северной Африки.

Это приведет к росту цен, особенно в Европе, но также косвенно в Северной Америке, Азии и на других региональных рынках. Рынки в Европе уже установили цену почти в 50 долларов за миллион британских тепловых единиц (MMBTU) следующим летом; цена, скорее всего, подскочит еще выше по мере восстановления роста в Китае и увеличения мирового спроса на СПГ.

Цены на природный газ в США также ощутят на себе нагрузку, поднявшись выше $5 за MMBTU, установленных в настоящее время, и приблизившись к $8 и более, которые мы наблюдали, когда спрос на газ в Европе привел к росту цен в США в 2022 году.

Высокие цены на нефть лягут тяжелым бременем на более бедные развивающиеся страны, которые имеют ограниченные денежные средства для импорта дорогостоящих энергоносителей и сталкиваются с растущими расходами по займам, чтобы заполнить брешь, что приводит к нехватке энергии и социальному недовольству.

Разозленные тем, что им приходится нести расходы на санкции против России, с которыми они не соглашались, развивающиеся рынки будут отбиваться от санкционного режима Запада, продолжая торговать с Россией.

Два из трех крупнейших мировых потребителей энергоресурсов,

В ответ Соединенные Штаты введут дополнительные санкции против некоторых развивающихся рынков (хотя и не против Китая или Индии), что еще больше обострит напряженность в отношениях между промышленно развитыми странами и развивающимися рынками, которые и без того страдают от высокой инфляции (см. риск № 4), войны в Украине, пандемии Ковид-19 и изменения климата.

Рост цен на нефть также усилит противоречия между ОПЕК+ во главе с Саудовской Аравией и мировыми потребителями во главе с США, поскольку обе стороны преследуют противоречивые фискальные цели.

ОПЕК+ хочет защитить ценовой минимум в размере около 90 долларов за баррель нефти марки Brent (некоторые на Западе считают, что 100 долларов), что намного выше, чем до войны в Украине, и расходится с предпочтениями потребителей. Это расхождение приведет к усилению конфликта между США и их союзниками в Персидском заливе, недовольство которых уже растет в связи с «поворотом» Вашингтона в Азию, переходом на неуглеводородные источники энергии, ориентацией на внутреннее производство и растущими связями Персидского залива с Китаем в области энергетики и безопасности. Не говоря уже о том, что администрация Байдена уделяет особое внимание правам человека и «демократии против автократии», а также стремится создать своего рода картель потребителей нефти. Рост цен побудит США к прямому вмешательству на рынках и наказанию нефтедобывающих государств, которые они считают (по крайней мере, частично) политически мотивированными.

Что касается газа, то высокие цены и ограничения поставок потребуют большей финансовой поддержки от и без того напряженных европейских правительств, что подстегнет призывы к увеличению заимствований в рамках всего ЕС, чтобы помочь странам-членам взять на себя это бремя. Это происходит на фоне удвоения стоимости энергии для домохозяйств и предприятий в Европе в период между 2021 и 2022 годами, несмотря на усилия правительств по смягчению последствий резких скачков оптовых цен. Промышленный сектор ЕС по-прежнему будет подвержен риску ограничения поставок газа по требованию правительства, что поставит под угрозу такие энергоемкие отрасли, как производство стали, алюминия и удобрений, и создаст общее торможение экономического роста. Хотя длительного дефицита газа в Европе удастся избежать благодаря снижению потребления и тесному сотрудничеству с союзными поставщиками, такими как США и Норвегия, риск временных отключений электроэнергии останется высоким.

Высокие цены на газ, поскольку Европа стремится обеспечить достаточные поставки на зиму 2023-2024 годов, приведут к тому, что в течение длительного периода 2023 года энергоемкие государства Южной и Юго-Восточной Азии будут лишены доступа к рынку СПГ.

Наиболее остро это влияние будет ощущаться в сельскохозяйственном секторе развивающихся рынков, где стоимость удобрений и цены на продукты питания вновь вырастут после вызванного войной скачка в 2022 году.

Напряженность между Западом и Югом, вызванная глобальным энергетическим кризисом, также подорвет климатическую политику.

В развитых странах высокие цены заставят правительства отдать приоритет энергетической безопасности, а не сокращению выбросов.

В развивающихся странах, особенно в Азии и Латинской Америке, высокие цены на газ нарушат планы энергетического перехода.

По мере увеличения частоты и тяжести экстремальных погодных явлений, связанных с климатом, призывы развивающихся рынков к финансовой поддержке со стороны стран с развитой экономикой для адаптации к климату и компенсации потерь и ущерба будут звучать все громче, но в основном останутся без внимания, а международное сотрудничество в области климата будет и дальше буксовать.

Короче говоря, передышка на энергетических рынках этой зимой будет временной — это глаз урагана перед возобновлением энергетического кризиса, который усилит давление на потребителей, увеличит финансовую нагрузку на правительства и углубит разногласия между развитыми и развивающимися странами, США и странами Персидского залива.

7. ОСТАНОВКА ГЛОБАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
Больше всего пострадают женщины и девочки, которые потеряют с таким трудом заработанные права, возможности и безопасность.

Последние два поколения человечества пережили беспрецедентный период быстрого роста и широкого процветания. Мировая экономика выросла в три раза, почти каждая страна стала значительно богаче, а более миллиарда человек вырвались из крайней нищеты и пополнили ряды первого в истории глобального среднего класса, сократив разрыв в возможностях между развивающимися и передовыми индустриальными странами.

Показатели человеческого развития — от младенческой смертности и продолжительности жизни до образования и прав женщин — рассказывают историю почти непрерывного повышения уровня и качества жизни во всем мире.

Этот прогресс был обращен вспять в результате трех лет взаимно усиливающих потрясений, включая пандемию Ковид-19, войну между Россией и Украиной и глобальный всплеск инфляции.

По оценкам Организации Объединенных Наций, с момента распространения пандемии Covid-19 было потеряно пять лет прогресса в развитии человеческого потенциала, и последствия были глобальными: более 90% стран столкнулись со снижением уровня развития человеческого потенциала в 2020 или 2021 годах.

В 2023 году миллиарды людей станут более уязвимыми по мере того, как будут утрачиваться все новые достижения в области экономики, безопасности и политики.

Глобальные потрясения, вызванные инфляцией , особенно сильно ударят по уязвимым слоям населения в развивающихся странах, поскольку рост цен, ужесточение финансовых условий и замедление глобального роста усиливают общественное (а значит, и политическое) беспокойство.

Отсутствие продовольственной безопасности будет усиливаться, поскольку поставки продовольствия еще больше нарушаются из-за войны между Россией и Украиной, а инфляция съедает покупательную способность.

Неопределенность будет побуждать правительства вводить протекционистские торговые ограничения. Высокие цены на газ поставят под угрозу производство удобрений и повысят затраты фермеров, что приведет к росту цен на продовольствие .

Повышение затрат на ведение сельского хозяйства также увеличит спрос на дешевую рабочую силу в сельскохозяйственном секторе, на который приходится 70% мирового детского труда и в котором в основном заняты дети младшего школьного возраста.

В долгосрочной перспективе это скажется на уровне образования и неравенстве, поскольку все больше детей — особенно девочек — будут вынуждены бросать школу ради работы. Эта проблема затрагивает как развивающиеся рынки, так и страны с развитой промышленной экономикой: В США средний ученик начальной школы потерял более половины учебного года по математике и примерно четверть учебного года по чтению во время пандемии — крупнейшее нарушение образовательного процесса в истории США.

Африканский Рог, сильно зависящий от украинского зерна и пострадавший от четырех подряд неудачных сезонов дождей, пострадает больше всего. В Эфиопии, Кении и Сомали, например, число детей, которым грозит отсев из школы, утроилось за первые три месяца войны.

Больше всего пострадают женщины и девочки, которые потеряют права, возможности и безопасность, поскольку достижения в области гендерного равенства будут сведены на нет.

Стагнация роста, отсутствие продовольственной безопасности и сокращение расходов на социальные нужды и здравоохранение вытеснят больше женщин с рынка труда или переведут их в неформальный сектор экономики, в результате чего они подвергнутся большему риску бедности, голода, домашнего насилия и сексуальной эксплуатации.

Все больше девочек будут подвержены риску детских и принудительных браков, особенно в Западной и Центральной Африке. По прогнозам, только пандемия заставит еще 10 миллионов девочек вступить в ранний брак к 2030 году и приведет к первому росту этой практики после более чем 20 лет снижения показателей.

Изменение климата усугубит эти угрозы, поскольку экстремальные погодные явления нарушат цепочки поставок и торговые схемы, увеличивая нагрузку на рынки продовольствия и энергоносителей.

Эти условия заставят большее число людей покинуть свои дома и пересечь границы, что повлечет за собой региональные политические и экономические последствия, а также последствия для безопасности.

Правительства большинства развивающихся стран имеют ограниченное бюджетное пространство для преодоления этих гуманитарных кризисов.

Кроме того, ужесточение финансовых условий побудит богатые страны сократить официальную помощь в целях развития, а помощь Украине (которая сама по себе недостаточна для восстановления) вытеснит помощь беднейшим странам мира, особенно в Африке к югу от Сахары и Южной Азии. Результат: Средний класс в мире сократится, и еще ниже по цепочке развития десятки миллионов людей окажутся на грани катастрофы без страховочной сетки.

8. РАЗДЕЛЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ
В США сохраняется риск политического насилия, даже несмотря на то, что некоторые участники беспорядков в Капитолии отправятся в тюрьму.

Сначала хорошие новости. Промежуточные выборы 2022 года остановили сползание к конституционному кризису на следующих президентских выборах в США. Не потому, что республиканцы получили контроль над Палатой представителей, и не потому, что демократы удержали Сенат. Самое главное, что избиратели по всем Соединенным Штатам отвергли практически всех кандидатов, баллотировавшихся на пост губернатора или госсекретаря, которые отрицали легитимность победы Байдена над Трампом в ходе голосования 2020 года. И именно губернаторы и госсекретари будут управлять будущими выборами на уровне штатов.

Вот почему политика США в этом году не фигурирует в списке главных рисков.

Но она все же попала в список.

Соединенные Штаты остаются одной из самых политически поляризованных и дисфункциональных развитых индустриальных демократий мира.

Растущая партийная поляризация американского электората продолжает подрывать легитимность основных федеральных институтов: трех ветвей власти и мирной передачи власти через свободные и честные выборы.

Следовательно, политическая власть переходит к штатам, которые все чаще возглавляются партизанами, вступающими в пустоту, оставленную Вашингтоном, для реализации программ, которые не могут быть реализованы раздробленным и склеротическим федеральным правительством. Соответственно, контраст в направлении политики между Техасом и Калифорнией, например, гораздо более разительный, чем даже пять лет назад.

Эта поляризация оказывает меньшее влияние на глобальную позицию Америки, чем можно было бы ожидать.

Союзники и партнеры США по передовой промышленности во всем мире по-прежнему сильно зависят от Соединенных Штатов в отношениях национальной безопасности — как в плане прямой военной координации, так и, в более широком смысле, в сфере асимметричных угроз (контртерроризм, киберзащита) и компонентов мировой экономики, связанных с национальной безопасностью (полупроводники, финансовые операции).

Это в меньшей степени относится к развивающимся странам Латинской Америки, Юго-Восточной Азии и Африки к югу от Сахары, и особенно к производителям нефти на Ближнем Востоке. Но этот сдвиг больше связан с подъемом Китая и других стран, чем с политическим неблагополучием США.

Тем не менее, эта среда будет становиться все более сложной для компаний, привыкших считать США целостным рынком с предсказуемым режимом регулирования.

Традиционно штаты конкурировали за корпоративные инвестиции с помощью пакетов стимулов. Но теперь консервативные политики дифференцируют себя, вступая в борьбу с крупными работодателями по таким вопросам, как экологические, социальные и управленческие нормы (ESG), в то время как левые политики проводят более прорабочую, потребительскую и экологическую политику, которая увеличивает стоимость ведения бизнеса в их штатах.

Такое расхождение усложнит долгосрочное инвестиционное планирование как для американских, так и для иностранных компаний, поскольку владение политикой на уровне штата станет центральным элементом успешной бизнес-стратегии.

В США также сохраняется риск политического насилия, даже несмотря на то, что некоторые участники беспорядков в Капитолии два года назад, 6 января, сейчас отправлены в тюрьму. Поляризация, которая порождает общественный гнев, стала структурной особенностью американской жизни, отчасти подпитываемая социальными сетями.

Конечно, враждебность между «красными и синими» имеет тенденцию к росту на протяжении десятилетий. Но сегодня примерно две трети американцев считают членов противоположной партии не просто неправыми, а нечестными, аморальными и представляющими угрозу для самой страны. А убежденность в том, что угрозы и насилие политически оправданы, возросла среди членов обеих партий — хотя среди республиканцев этот рост был более резким. Растущая склонность американцев к решению политических дебатов недемократическими средствами увеличит риск масштабных протестов и единичных актов политического насилия.

По всем этим причинам ожесточенная политическая поляризация в Америке остается риском, который, по нашим прогнозам, будет расти до 2023 года.

О, КАНАДА

Канада долгое время казалась невосприимчивой к политическим разногласиям и дисфункциям, которые наблюдаются по ту сторону границы в Соединенных Штатах. Но колонна дальнобойщиков, захватившая столицу Оттаву в прошлом году — якобы в знак протеста против обязательной вакцинации Covid-19, — стала серьезным признаком того, что что-то изменилось. В 2023 году углубление поляризации и регионального антагонизма в Канаде добавится к растущей политической нестабильности на континенте.

В этом году правительства по всему миру столкнутся с непростыми экономическими условиями, и Канада уязвима. Устойчивая инфляция будет давить на канадцев, поскольку повышение процентных ставок и замедление роста приведут к резкой коррекции рынка жилья, росту безработицы и фискальному давлению на обремененные долгами домохозяйства, предприятия и правительства.

Это управляемые экономические потрясения. Но два политических фактора, скорее всего, ухудшат ситуацию.

Во-первых, гиперполяризованные политические партии Канады, разделенные по региональному признаку, будут усиливать напряженность между городом и деревней и востоком и западом ради политической выгоды.

Во-вторых, снижение доверия к традиционным СМИ в сочетании с глубоким и уникальным воздействием Канады на политическую и медийную экосистему США, что проявляется в трансграничных политических связях, транснациональных группах особых интересов, канадском потреблении американских кабельных новостей и ток-радио, а также связях между американскими и канадскими ультраправыми и ультралевыми группами (особенно в социальных сетях) — будет способствовать распространению инфекции из разделенной республики на юг.

Это означает, что противоборствующая партийная и региональная политика Канады может принять худший оборот. В Оттаве подстрекательские нападки на премьер-министра Джастина Трюдо из Либеральной партии будут встречены попытками представить консервативную оппозицию как канадскую версию Трампизма. И то, и другое — перебор… но будет набирать обороты. Более серьезной будет гиперпартийная тактика премьеров провинций (взяв пример с губернаторов США), которая отражает растущую фракционализацию канадской политики. Острые моменты включают переговоры по финансированию здравоохранения, а также федеральную иммиграционную, энергетическую и климатическую политику.

Канада и США становятся все ближе, но это связано не столько с согласованием действий между Оттавой и Вашингтоном, сколько с трансграничными союзами между субнациональными правительствами и политиками одной политической ориентации.

Политики Альберты и Техаса (или Нью-Йорка и Онтарио) становятся все более похожими. Это добавит новые неопределенности в отношения США и Канады и в крупнейшее в мире торговое партнерство.

По мере повышения политического градуса мы увидим более тесную координацию между американскими и канадскими ультраправыми и ультралевыми группами — с растущим риском беспорядков, протестов, гражданского неповиновения и даже насилия.

«Когда США чихают, Канада простужается». В 2023 году следите за тем, что происходит к северу от границы.

9. ТИК ТОК БУМ
У поколения Z есть и способность, и мотивация организовываться в Интернете, чтобы изменить корпоративную и государственную политику, усложняя жизнь транснациональным корпорациям повсюду и разрушая политику одним нажатием кнопки.

Поколение Z, родившееся в период с середины 1990-х до начала 2010-х годов, является первым поколением, не имеющим опыта жизни без интернета.

Цифровые устройства и социальные сети соединили представителей этого поколения через границы, создав первое по-настоящему глобальное поколение.

И это делает их новой политической и геополитической силой, особенно в США и Европе.

У поколения Z есть и способность, и мотивация организовываться в Интернете, чтобы изменить корпоративную и государственную политику, усложняя жизнь транснациональным корпорациям повсюду и разрушая политику одним нажатием кнопки.

Поколение Z выросло в тот момент, когда доминирование Америки после окончания холодной войны пошло на убыль, выявив провалы лидерства внутри страны и за рубежом через ряд судьбоносных исторических событий: финансовый кризис 2008 года, «арабская весна» и гражданская война в Сирии, Brexit, избрание Трампа, движение Black Lives Matter, расплата за #MeToo, массовые расстрелы в школах США, пандемия Ковид-19, а теперь и война между Россией и Украиной.

В результате поколение радикализировалось из-за неспокойного характера своего времени и неспособности лидеров и существующих институтов отреагировать на это.

У поколения Z более широкие ожидания, требования и политические импульсы, чем у его предшественников, включая заметное недоверие к институтам и традиционным каналам политических изменений и экономических достижений.

Это поколение не только самое расово и этнически разнообразное в истории Запада, но и более осведомлено о системном расизме, гендерных проблемах и экономическом неравенстве, и, соответственно, склоняется к прогрессивным взглядам.

Многие из них — прирожденные активисты, готовые прогуливать школу или работу, чтобы протестовать против государственной политики в области изменения климата, контроля над оружием и социальной справедливости, требуя, чтобы образовательные и деловые учреждения соответствовали их мировоззрению.

Сейчас это поколение достигает совершеннолетия, вступает в трудовую и политическую жизнь.

В настоящее время представители поколения Z составляют 30% населения мира, и ожидается, что к 2025 году они будут составлять 27% мировой рабочей силы.

В Соединенных Штатах на промежуточные выборы 2022 года представители поколения Z пришли в рекордном количестве, что помогло сдержать республиканскую «красную волну», сделав перевес в пользу кандидатов от демократов в таких колеблющихся штатах, как Пенсильвания и Мичиган. И хотя их сила у избирательной урны будет только расти, политическое влияние поколения Z уже простирается дальше благодаря их огромной роли в кампаниях, организованных в социальных сетях.

Переход поколений часто требует от корпораций и правительств значительных институциональных, стратегических и политических изменений.

Когда во время Второй мировой войны на рынок труда вышли женщины, предприятиям пришлось разработать новые условия труда, более подходящие для ухода за детьми и выполнения семейных обязанностей. В 1960-х годах бэби-бумеры начали период радикальных социальных и политических перемен. А совсем недавно миллениалы побудили компании по-другому взглянуть на такие вопросы, как психическое здоровье, что привело к принятию новых корпоративных услуг, льгот и систем поддержки.

Поколение Z меняет определение рабочего места, подталкивая компании к фундаментальным изменениям в том, как они нанимают, организуют, удерживают и развивают таланты; принимают новые карьерные пути и возможности; способствуют подлинному многообразию и инклюзивности; а также переоценивают свое социальное, политическое и экологическое влияние. В результате корпорации будут испытывать беспрецедентное давление, вынуждающее их принимать ту или иную сторону в политических и геополитических дебатах, независимо от того, нравится им это или нет.

10. ВОДНЫЙ СТРЕСС
В этом году водный стресс станет глобальной и системной проблемой… в то время как правительства по-прежнему будут относиться к нему как к временному кризису.

В 2022 году снижение уровня воды усугубит продовольственный кризис в Африке, остановит судоходство и ядерное производство в Европе, а также приведет к остановке заводов в Китае.

Нехватка воды также заставила США ограничить сброс воды в западных штатах и вызвала социальные волнения в Латинской Америке, усилив напряженность в отношениях между корпорациями и общинами.

Прогнозы на 2023 год еще хуже. Нехватка воды станет новой нормой: Уровень воды в реках упадет до новых минимумов, и две трети компаний во всем мире столкнутся с существенными водными рисками для своей деятельности или цепочек поставок.

Внутри стран число конфликтов, связанных с водой, и без того резко возросшее с 1980-х годов, в 2023 году достигнет новых высот. Наибольшее воздействие будет оказано на Ближний Восток и Африку, где вода будет выступать в качестве «спускового крючка» в местах, где боевики сражаются за дефицитный ресурс, и в качестве «жертвы» в местах, где боевики уничтожают водяные насосы, резервуары и трубы. Нехватка воды также вызовет потоки беженцев на Ближнем Востоке (Сирия, Ирак и Йемен), поставит под угрозу экономические перспективы в Северной Африке (Алжир, Марокко и Тунис) и усилит отсутствие продовольственной безопасности на Африканском Роге (Эфиопия, Кения, Сомали), повышая цены на продукты питания и вынуждая фермеров мигрировать. Побочные эффекты на внутреннее неравенство усилят социальные волнения в тех местах, где они сочетаются с другими экономическими и социальными кризисами, включая высокую инфляцию, безработицу, вспышки заболеваний и нехватку энергии.

В то время как последствия нехватки воды будут усугубляться, способность правительств справляться с ними не улучшится. Не сумев должным образом подготовиться к постоянному снижению доступности воды, политики будут полагаться на краткосрочные чрезвычайные меры, резко ограничивающие и перераспределяющие ресурсы.

Американским политикам придется выбирать между производством электроэнергии, сбросом воды, промышленным производством и производством продуктов питания, с одной стороны, и экономией воды — с другой. Большему числу американских фермеров, которые больше всего пострадают от ограничений на водоснабжение, вступающих в силу в 2023 году (сокращение запасов воды в реке Колорадо в некоторых штатах до 21%), будет предложено отказаться от сбора урожая, чтобы помочь решить проблему нехватки воды.

Европа столкнется с другими проблемами. Норвегии, возможно, придется ограничить экспорт электроэнергии, чтобы сохранить гидроэнергетику для внутреннего использования, подвергая себя судебным искам со стороны Нидерландов и Германии. А снижение уровня воды в реках Рейн и По нарушит внутреннее судоходство и затруднит более широкую экономическую деятельность в Западной Европе.

В Латинской Америке политические решения подтолкнут водоемкие отрасли промышленности, такие как производство напитков, к переносу предприятий из засушливых регионов в богатые водой. Местные директивные органы последуют примеру Сантьяго-де-Чили и будут распределять отключения воды между потребителями, что отразится на розничной торговле и гостиничном бизнесе.

Быстрых решений не предвидится. На протяжении десятилетий богатые страны относились к нехватке воды как к проблеме, затрагивающей бедные страны, которую можно решить с помощью двусторонней помощи. Это привело к хроническому недоинвестированию в технологические решения, такие как опреснительные установки, которые остаются непомерно дорогими для использования в сельском хозяйстве — секторе, на который приходится 70% забора пресной воды. Международное сотрудничество также не придет на помощь. В то время как международные переговоры по климату и биоразнообразию — известные как конференции сторон, или КС — набирают обороты, КС, посвященная опустыниванию, остается в тени (вы вообще слышали о ней?). Последняя конференция, состоявшаяся в мае 2022 года, не принесла существенного прогресса. И другие глобальные инициативы, такие как предстоящая Конференция ООН по водным ресурсам, в этом году не приведут к снижению водного стресса.

Водная политика требует перехода от кризиса к управлению рисками. Этот переход не произойдет в 2023 году, в результате чего инвесторы, страховщики и частные компании будут вынуждены самостоятельно решать эту проблему.

Справочная информация

В 1998 году Ян Бреммер основал Eurasia Group, первую фирму, занимающуюся исключительно оказанием помощи инвесторам и лицам, принимающим деловые решения, в понимании влияния политики на риски и возможности на зарубежных рынках.

Концепция Иэна — привнести политологию в инвестиционное сообщество и корпоративные решения — открыла совершенно новую отрасль и позиционировала Eurasia Group как мирового лидера в области анализа политических рисков и консалтинга.

С момента своего основания Eurasia Group разработала уникальные услуги и новаторские инструменты, чтобы помочь клиентам и широкой общественности понять влияние политики и политических рисков на их мир.

Услуги  компании включают в себя комплексный набор решений по геополитике для клиентов.

Сферы деятельности компании

Консультационный и консалтинговый бизнес Евразия Групп основан на исследовательской платформе ведущих аналитиков по политическим рискам и консультантов по управлению, обладающих глубокой страновой и отраслевой экспертизой.

Аналитики компании, оказывают индивидуальную поддержку ведущим инвесторам, руководителям и стратегам, помогая им ориентироваться в сегодняшнем нестабильном политическом климате для создания будущей стоимости.

Лидеры мирового бизнеса полагаются на геополитическое предвидение «Евразия Групп» при принятии основных деловых и рыночных решений, которые формируют мировую экономику.

В 2017 году Евразия Групп запустила GZERO Media, медиакомпанию нового типа с простым мандатом: помочь широкой глобальной аудитории разобраться в сегодняшнем все более нестабильном мире.

От шоу GZERO World и информационного бюллетеня Signal до подкастов и #puppetregime, GZERO Media объединяет неподкупный и острый взгляд Яна Бреммера с творческой командой писателей и художников, чтобы каждый день просвещать и развлекать глобальную аудиторию,-говорится на сайте компании.

Источник: eurasiagroup.net

Last Updated on 24.11.2023 by iskova