Как Швейцария должна продвигать демократию в мире
Швейцарская конституция закрепляет в качестве одной из внешнеполитических задач страны продвижение демократии в мире.
Каковы ее — и других стран-единомышленников — шансы на успех в ситуации глобального демократического регресса?
Итоги обзора, мягко говоря, мрачные: сторонников демократии этот обзор скорее огорчит, чем обрадует.
В Швейцарии, по случайному совпадению, недавно также вышла итоговая монография под заголовком Democracy and Democracy Promotion in a Fractured World («Демократия и продвижение демократии в расколотом мире») под редакцией Симона Гайсбюлера (Simon Geissbühler), директора Департамента МИД Швейцарии по миротворчеству, гуманитарному сотрудничеству и правам человека.
Портал SWI swissinfo.ch побеседовал с ним на презентации монографии в Берне.
SWI: В течение ряда последних лет демократия во всем мире переживает не лучшие времена. Можно ли то же самое уверенно сказать и об усилиях, направленных на продвижение демократии в мире?
Симон Гайсбюлер: На самом деле тот факт, что мир сейчас переживает демократический откат, является прекрасным шансом именно для усилий по поддержке демократии. Но подход к этой проблематике, конечно же, должен быть изменен; речь идет теперь не о том, чтобы пытаться принести демократию в недемократические страны. Мы, конечно, продолжим наше сотрудничество в области экономического развития, мы и дальше будем реализовывать какие-то проекты (в таких странах), но одним из новых теперь подходов является подход, основанный на идее «демократической устойчивости»: речь идет о поддержке существующих демократий, испытывающих внешнее или внутреннее давление.
Возьмем, к примеру, Украину. Вопрос ставится так: как можно было бы помочь ей прямо сейчас — в момент острого кризиса — сохранить такие демократические элементы, как свобода слова, участие граждан в политике и жизнеспособное гражданское общество? Очевидно, что во время войны существует тенденция к централизации, но важно попытаться обеспечить положение, при котором демократия и элементы гражданского общества не были бы вообще сведены на нет. Новым направлением для Швейцарии является взаимодействие и с такими странами, как Ботсвана или Гана — демократическими государствами, испытывающими определенные сложности.
SWI: Каким образом швейцарская политика продвижения демократии в мире вообще способна конкурировать с широкомасштабными кампаниями дезинформации, исходящими от таких государств как Россия?
С.Г.: Внутри самой России мы, конечно, мало что можем сделать, поскольку это пространство для нас полностью закрыто. Что же касается ее попыток подорвать демократию за рубежом, то тут тоже все непросто, поскольку мы не привыкли в случае необходимости переходить в режим контратаки. Как я уже сказал, для нас речь в первую очередь идет скорее о поддержке существующих демократий, испытывающих внешнее или внутреннее давление. Особенно важна здесь экономическая поддержка этих стран и помощь им в области социально-экономического развития, поскольку, для того чтобы заслужить доверие, эти страны должны добиваться позитивных результатов для всего своего населения.
SWI: То есть в плане усилий по поддержке демократии сейчас вовсе не всё так плохо?
С.Г.: Основной фокус продвижения демократии в начале 1990-х и 2000-х годов находился в регионе Центральной и Восточной Европы — и в определенном смысле эта история является историей очевидного успеха. В некоторых государствах там и сейчас существуют определенные проблемы и сложности, но даже в такой неидеальной с точки зрения демократии стране, как Украина, работают механизмы смены власти, там появилось активное гражданское общество и свободная пресса. Возможно, демократия в любом случае пришла бы в этот регион, поскольку эти страны в этом смысле имели хорошие стартовые позиции, но все равно это был успех.
SWI: Более уже десяти лет назад так называемая «Арабская весна» породила большие надежды на волну демократизации на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Надежды не сбылись. Что произошло?
С.Г.: «Арабская весна» изначально стала результатом внутренних процессов, что является ключевым элементом для развития демократии — она должна вызревать изнутри, а не быть навязанной извне. Внутренний толчок, с которого и началась «Арабская весна», стал региональной формой мирового стремления к демократии. Почему эти тенденции потерпели неудачу? Я швейцарский дипломат, я не могу сказать тут слишком многого!
Многие утверждают, что мы [западные демократии. — Прим. ред.] не были последовательны, то есть мы поддержали все эти изменения, но, возможно, не так искренне и безоговорочно, как могли бы. В конечном итоге «Арабская весна» была результатом внутренних процессов, в рамках которых потом верх одержали совсем иные внутренние силы. Очень трудно тут пока извлечь какие-то прямые уроки. Я думаю, что мы все еще не до конца понимаем динамику развития событий в том же Тунисе или в Египте.
SWI: В какой степени составным элементом системы усилий Швейцарии на международной арене по продвижению демократии является продвижение элементов именно прямой демократии — например, формата «народных референдумов»?
С.Г.: Швейцарская прямая демократия уникальна, в некотором смысле она является основой того, что мы можем назвать швейцарской демократической исключительностью. Это то, что мы не пытаемся экспортировать в качестве модели для копирования в других странах.
При всём при этом прежде всего молодые люди за рубежом, проявляют большой интерес к тому, что мы называем «демократией участия»: в то время как в других странах граждане голосуют только раз в четыре года, швейцарцы могут голосовать по разным конкретным вопросам четыре раза в год. И на местном уровне, и в других контекстах, я думаю, есть случаи, когда прямая демократия швейцарского образца может повысить легитимность (зарубежных демократических структур) и дать им шанс найти какие-то подходящие решения (существующих проблем).
SWI: Среди разных форматов продвижения демократии существует и формат «саммитов за демократию», например, организованных США в 2021 и 2023 годах. Полезны ли такие саммиты или они только углубляют разрыв между демократиями и автократиями?
С.Г.: Я скептически отношусь к слишком четкому разделению мира на демократический и автократический лагеря. Демократия существует в самых разных формах, их спектр очень велик, конечно, особенно интересна и перспективна с точки зрения поддержки именно середина этого спектра. И мы не должны быть наивными: автократии активно стремятся подорвать демократию, между этими двумя системами существуют отношения конкуренции. Но выделение некоей автократической «оси стран, которые нам не нравятся» противоречит швейцарскому курсу на диалог и взаимодействие.
Что касается «Саммита за демократию», то он, возможно, не достиг того, на что рассчитывали, отчасти учитывая тот факт, что сами США в последние несколько лет столкнулись с собственными внутренними проблемами. По крайней мере, для Швейцарии он был полезен с той точки зрения, что он заставил нас задуматься о том, как мы сами хотим позиционировать себя в мире и какой вклад мы хотим вносить на международном уровне в поддержку демократии. Материалы двух выездных совещаний высокого уровня, организованных нами в 2022 и 2023 годах с целью обсуждения проблем демократии в контексте этого Саммита, и послужили основой для данной монографии.
Last Updated on 14.10.2024 by iskova