Швейцария в роли посредника — промежуточные итоги

Итоги переговоров были довольно скромными, но Швейцария и сегодня каждый раз, напоминая о своей роли в качестве международного посредника, не преминет напомнить об этом относительно скромном эпизоде в истории международных отношений как об истинном начале традиций швейцарских «добрых услуг», пусть даже окончательные свои контуры швейцарская посредническая политика обрела только после основания современного федеративного государства в 1848 году.

От посредничества к активному нейтралитету

В Бадене Швейцария выступала даже не столько в роли посредника, сколько в роли хозяина спектакля, поставленного силами великих монархий.

Условия для современной политики «добрых услуг» (так называли тогда в стране политику посредничества) возникли только во второй половине 19-го века, когда мир, войдя в эпоху модерна, неожиданно уменьшился в размерах (вокруг света теперь можно было путешествовать даже быстрее, чем за 80 дней) и вступил в фазу стремительного модернизационного технического развития.

Соответственно, возникла необходимость регулировать новые глобальные технологии.

Спасибо нужно за это сказать Нуме Дрозу, «отцу современной швейцарской дипломатии».

 

Он считал, что в условиях, когда на исходе 19-го века практически все европейские страны включились в борьбу за «жизненное пространство», швейцарская дипломатия должна чутко среагировать на факт отсутствия необходимого количества наднациональных структур.

Что она и сделала, инициировав создание специализированных международных организаций.

Великие державы со своей стороны сознавали их полезность, вынужденно соглашаясь размещать руководящие органы этих структур вне сфер влияния друг друга. Швейцария идеально подходила для этих целей. Ведущую роль тогда играл Берн, а вовсе не Женева, как сейчас.

Именно в Берне разместились, например, секретариаты Международного телеграфного ведомства (1865 г.), Всемирного почтового союза (1874 г.), Международного бюро промышленной собственности (1885 г.), Центрального ведомства международного железнодорожного транспорта (1893 г.) и других организаций.

Нежданно свалившаяся на Швейцарию роль важного международного центра казалась многим воплощением тезиса об «особой роли» Конфедерации и ее едва ли не богоизбранности.

Нума Дроз был одним из самых активных пропагандистов этой идеологии.

Еще одним важным событием стал так называемый «алабамский арбитраж», или афера вокруг военного корабля «Алабама». Это судно было тайно построено южанами-конфедератами в Ливерпуле, а потом использовалось для борьбы с кораблями, доставлявшими грузы северянам во время Гражданской войны в США.

Всего им было уничтожено до шести десятков кораблей северян. Международный третейский суд, который должен был решить вопрос возмещения нанесенного США ущерба (а он оценивался в гигантскую по тем временам сумму в 15,5 миллионов долларов), решено было провести в Женеве, что и произошло в 1871-1872 гг.

Суд в итоге постановил взыскать сумму ущерба с британской короны, так как «Алабама» была формально построена на ее территории.

Но главное, что Швейцария проявила себя настолько удачным организатором, что полвека спустя президент США Вудро Вильсон выбрал для размещения штаб-квартиры Лиги Наций Женеву не в последнюю очередь именно с оглядкой на дело «Алабамы».

Многие считали тогда, что международный арбитраж и является тем самым инструментом, посредством которого мировому сообществу удастся создать кантовский «вечный мир». Увы, этим иллюзиям не суждено было сбыться даже с учетом принятых по инициативе России в 1907 году Гаагских конвенций, закреплявших правила ведения войны.

Первая мировая война положила конец традиции разрешения конфликтов посредством арбитража.

В межвоенный период Швейцария продолжала играть роль посредника и примирителя, например, участвуя в сложных посреднических миссиях от имени Лиги Наций по определению статуса Верхней Силезии и Вольного города Данциг.

В Швейцарии также были организованы и проведены такие важные мирные конференции, как, например, Локарнская мирная конференция (1925 г.).

Так называемые Локарнские договоры создали в качестве компромисса два вида европейских границ: западные границы, которые по договору были незыблемыми, и восточные (для Германии), в отношении которых таких гарантий выдано не было, что, впрочем, до 1933 года особой проблемой не являлось.

В Лозанне (1923 г.) и Монтрё (1936 г.) были достигнуты соглашения о границах нынешней Турции и о режиме судоходства на Чёрном море.

Швейцарская «блестящая изоляция»

Золотая эра швейцарских посреднических услуг пришлась на время Второй мировой войны: в 1943 и 1944 годах Швейцария выполняла функции «дипкурьера» в рамках 219 случаев, этими услугами тогда пользовались 35 государств.

Женева окончательно стала столицей мирового шпионажа.

Во время «холодной войны» швейцарские услуги также пользовались заметным спросом: в 1973 году Швейцария все еще имела 24 мандата на выполнение функций связного.

Тем не менее Вторая мировая война заново перетасовала все карты.

Сразу после 1945 года державы-победительницы с недоверием относились к Швейцарии из-за её тесных экономических отношений с нацистской Германией.

Согласившись выплатить большие деньги в счет восстановления разрушенной Европы, Конфедерация, тем не менее, так и не стала членом Организации Объединенных (в борьбе с нацизмом) Наций.

Парадоксально, но факт: дурная репутация Швейцарии на международной арене как бы обошла стороной отдельную Женеву. Произошло это не в последнюю очередь благодаря усилиям тогдашнего министра иностранных дел Швейцарии Макса Петипьера (Max Petitpierre, 1899 – 1994).

Избранный в правительство страны в 1944 году, он стремился сочетать швейцарский нейтралитет с более активным присутствием страны на международной арене. При нем Швейцария восстановила отношения с СССР, это произошло в 1946 году, а в 1953 году швейцарские военнослужащие и дипломаты были направлены в Корею для мониторинга миротворческих усилий на демаркационной линии между Севером и Югом.

Эта миссия в составе первоначально почти ста человек стала первым участием Швейцарии в зарубежных миротворческих миссиях.

В 1954 году Швейцария принимала у себя Индокитайскую конференцию, а в 1955 году первую встречу на высшем уровне между державами-победительницами во Второй мировой войне.

Но операцией, которая, несомненно, внесла наибольший вклад в репутацию Швейцарии как поставщика «добрых услуг», стала её роль посредника на заключительном этапе Алжирской войны за независимость.

По инициативе временного правительства Алжирской республики и с одобрения Франции Берн в 1960 году наладил каналы связи между враждующими сторонами, а позже он организовал переговоры о прекращении огня в Алжире, завершившиеся Эвианскими соглашениями, подписанными хоть и на французской стороне, но все равно на берегу Женевского озера, тем более что представители Алжира во время переговоров жили в Швейцарии и некоторые этапы переговоры с Францией также проходили на швейцарской территории.

Успех Эвианской конференции стал самым ярким символом швейцарской «блестящей изоляции» на международной арене: это была кульминация, после которой последовала серия неудач: попытки посредничества в Афганистане, в Южной Африке и в Фолклендской войне между Великобританией и Аргентиной ни к чему не привели.

Новый этап, более успешный, начался в 1980-е годы. В 1985 году в Женеве состоялась встреча на высшем уровне между президентом США Рональдом Рейганом и советским лидером Михаилом Горбачевым.

Поиск мира в многополярном мире

Женевский саммит Горбачева-Рейгана стал первым признаком глобальной оттепели, диалектическую рамку к нему образует проведенный также в Женеве в 2021 году саммит Путин-Байден, который положил этой самый оттепели решительный конец.

Но тогда окончание холодной войны стало началом нового этапа в международных отношениях.

Государства стали общаться еще теснее и интенсивнее, конфликтов, несмотря на весь «ветер перемен», меньше не стало, роль международных органов многосторонней дипломатии на некоторое время стала вновь очень важной.

Женева продолжала действовать в качестве важнейшего глобального центра международных отношений, в то время как сама Швейцария на некоторое время оказалась погружена в свои собственные проблемы.

В 1990-х годах у нее как-то с самого начала не сложились отношения с Европейским союзом, по итогам референдума она отказалась вступать в Еврозону.

В самой стране начались общественные дебаты о роли Швейцарии во Второй мировой войне.

В начале нулевых годов Берн попытался совершить «камбек» в качестве международного посредника, и ему и в самом деле удалось добиться некоторых успехов, прежде всего в рамках многостороннего формата сотрудничества.

Среди них следует отметить соглашение о прекращении огня, достигнутое в 2002 году по итогам конфликта в Нубийских горах в Судане и подписанное на горе Бюргеншток близ Люцерна.

В 2004 году там же накануне большого раунда расширения Евросоюза на восток проходили консультации по статусу Кипра.

В 2009 году, благодаря швейцарскому посредничеству, Турция и Армения подписали Цюрихские протоколы, направленные на нормализацию дипломатических отношений.

Вплоть до сегодняшнего дня эти соглашения не оказали какого-то более или менее заметного влияния на отношения Анкары и Еревана, хотя, понятно, вряд ли в этом виновата именно Швейцария.

Один актер среди многих других

В 2000-х годах Швейцария продолжала кое-как исполнять роль посредника, пытаясь урегулировать конфликты в Непале, Бурунди, Колумбии.

Швейцарские усилия в израильско-палестинском конфликте также не принесли особого долговременного эффекта, скорее вызвав недовольство Израиля.

В 2019 году после многолетних переговоров при посредничестве Швейцарии в Мозамбике было достигнуто мирное соглашение между правительством и повстанцами.

Понятно, что все эти события отнюдь не дают нам основания оценить роль Швейцарии в сфере миротворчество как какое-то выдающееся достижение.

Война России против Украины, роль Турции, а также очередной раунд внутришвейцарских дебатов по вопросу о том, что же такое ее нейтралитет в современных условиях, говорят нам, что в истории швейцарских посреднических услуг наступает какой-то новый этап, тем более что ведущую роль в урегулировании конфликтов снова пытаются играть сегодня такие международные органы, как ООН.

И недаром Швейцария так добивалась непостоянного места в Совете Безопасности.

В остальном сегодня Швейцария — только один актор среди многих.

Сегодня Швейцария представляет интересы Ирана в Египте, США в Иране, России в Грузии, Грузии в России, Ирана в Саудовской Аравии и Саудовской Аравии в Иране, хотя начать представлять интересы Украины в России ей уже не удалось из-за отрицательной позиции Москвы.

Вряд ли сегодня, когда для ведения переговоров уже не нужно приезжать в Швейцарию, а достаточно включить программу «Зум», традиционные «добрые услуги» могут компенсировать отсутствие прочных альянсов. Отсюда ясно также, почему в итоге Швейцария присоединилась к санкциям ЕС в отношении России и почему Берн намерен в будущем теснее сотрудничать с НАТО, в том числе в рамках миротворческих операций.