ПРОДОЛЖИТСЯ ЛИ ВОЙНА ПУТИНА В УКРАИНЕ БЕЗ НЕГО?

Продолжится ли война России в Украине, если президент России Владимир Путин покинет свой пост?

С момента вторжения в феврале этого года не прекращаются дискуссии о том, как долго Путин останется у власти, а его гипотетическая кончина может быть результатом ухудшения здоровья или внутриполитического отстранения от власти.

В основе этих обсуждений лежит предположение, а может быть, и надежда, что без Путина Россия будет более склонна отказаться от войны в Украине и искать мир путем переговоров.

Хотя такое предположение подкрепляется общепринятыми взглядами на прекращение войны, оно весьма проблематично. Как показывает история, лидер, который начинает дорогостоящую, затяжную войну, редко готов закончить ее без победы — и при этом история также свидетельствует, что смена лидера не всегда способствует делу мира.

Для политических лидеров желание избежать вины и внутреннего наказания за неудачную войну может оказать сильное влияние на принятие решений о прекращении войны. Согласно общепринятому мнению, лидеры, ответственные за развязывание войны, в наибольшей степени подвержены обвинениям и наказаниям за то, каким образом война закончится, и поэтому склонны продолжать войну даже при слабой надежде на победу. Соответственно, смена руководства часто является необходимой предпосылкой для прекращения войны.

Такое мнение может быть обоснованным, но из него не обязательно следует, что новые лидеры — те, кто просто наследует продолжающуюся войну — свободны от внутреннего давления и рисков, связанных с окончанием войны на менее благоприятных условиях.

В рамках наиболее релевантной группы войн — тех, которые характеризуются как дорогостоящие, длительные иностранные военные интервенции — я оценил принятие решений и поведение 85 отдельных лидеров военного времени, включая сочетание лидеров, связанных с началом соответствующих войн, и новых лидеров, которые пришли к власти в условиях продолжающейся войны.

Изучив документы первоисточников из более чем десятка стран и лично общаясь с бывшими правительственными чиновниками и журналистами, имеющими соответствующие сведения из первых рук, я обнаружил, что новые лидеры остаются восприимчивыми к внутреннему давлению и рискам, связанным с окончанием войны, или, по крайней мере, считают себя подверженными риску и ведут себя соответствующим образом.

В частности, многие новые лидеры ведут себя так же, как их предшественники, и оказываются неспособными или нежелающими сократить потери государства и стремиться к миру. Это происходит потому, что политика вины, связанная с прекращением войны, сложна и разнообразна, с множеством потенциальных нарративов вины, выходящих за рамки лидера, начавшего неудачную войну.

Передача лидерства в России в военное время может пойти по разным направлениям. Эксперты называют множество потенциальных преемников — от откровенного ястреба Дмитрия Медведева до Сергея Собянина, который последовательно стремится дистанцироваться от войны Путина в Украине. Некоторые даже поднимали вопрос о возможности, пусть и небольшой, замены Путина находящимся в заключении лидером оппозиции Алексеем Навальным.

Хотя индивидуальные различия, безусловно, имеют значение, политика вины, связанная с завершением войны, не имеет различий: любой новый лидер, который попытается вывести Россию из путинской войны, вероятно, столкнется с серьезными внутренними препятствиями. Текущая внутриполитическая обстановка в России, характеризующаяся интенсивной игрой в перекладывании  вины между политическим и военным руководством, будет особенно опасна для преемника Путина и будет препятствовать любым шагам по отказу от военных целей России в Украине и стремлению к миру (по крайней мере, в краткосрочной перспективе). Это касается даже тех преемников, которые до вступления в должность выступали против войны Путина или не поддерживали ее открыто. Таким образом, война Путина вполне может продолжиться и без Путина.

Традиционный взгляд на смену лидера и прекращение войны

Уже более 70 лет ученые утверждают, что смена политического руководства является важным и даже необходимым условием для прекращения затяжного вооруженного конфликта, поскольку лидеры, начавшие войну, обычно оказываются неспособными или не желающими закончить ее, не одержав победы.

Как уже говорилось выше, доминирующим объяснением такого поведения лидеров является логика политического выживания, или идея о том, что на принятие политических решений влияет желание избежать вины и внутриполитического наказания за плохие результаты политики. В частности, лидеры, которые тесно связаны с началом войны, скорее всего, будут привлечены к ответственности населением и другими правящими элитами — и впоследствии наказаны — если война закончится неудачно. Таким образом, эти лидеры склонны продолжать войну, несмотря на растущие затраты и слабую надежду на победу.

Как объясняет политолог Сара Кроко, «основным фактором, определяющим выбор лидера между продолжением и прекращением конфликта, является вероятность наказания, если он или она согласится на любой исход, меньший, чем победа». В частности, для лидера, тесно связанного с началом неудачной войны, вероятность наказания «почти всегда будет высокой», тогда как для последующих лидеров, которые просто унаследовали неудачную войну, этот риск «скорее всего, будет равен нулю». Защищенные от обвинений, эти новые лидеры «не столкнутся с таким трудным выбором», как  прекратить войну или её продолжить.

Применительно к войне России в Украине, это означает, что смещение Путина устранит основное препятствие для прекращения войны, а преемник Путина будет гораздо более склонен стремиться к миру, даже если это означает отказ от военных целей государства и признание военного поражения.

Есть ли разница между лидерами, которые начинают войну, и теми, кто наследует войну?

Теория смены лидера в вопросе прекращения войны, повторяемая в различных формах на протяжении многих лет, широко принята и фактически представляет собой общепринятую мудрость. Однако эта теория несовершенна или, как минимум, является неполной. Можно легко навести примеры, когда смена политического руководства способствовала прекращению дорогостоящей, затяжной войны.

Однако, даже если смена руководства часто является необходимым условием для прекращения войны, она редко бывает достаточным условием. Другими словами, прекращению войны часто предшествует смена руководства, но большинство смен руководства в военное время не приводят к прекращению войны.

Например, ученые отмечают приход к власти Михаила Горбачева как ключ к выходу Советского Союза из Афганистана, а также отмечают формирование правительства Мендес-Франс в 1954 году как способствовавшее окончанию постколониальной войны Франции в Индокитае. Однако Горбачев был четвертым советским премьером, руководившим 10-летним афганским конфликтом, а Франция пережила не менее девяти смен правительства в военное время, прежде чем Пьер Мендес-Франс признал военное поражение и вывел французскую армию из Индокитая.

В 85 случаях политические лидеры, вовлеченные в войны, характеризуются как дорогостоящие, затяжные иностранные военные интервенции, а данные показывают, что 86 процентов первоначальных лидеров, ответственных за начало войны, продолжают воевать до тех пор, пока они либо не покинут свой пост, либо не добьются того, что можно обоснованно интерпретировать как победу.

Среди тех новых лидеров, которые просто унаследовали продолжающуюся войну, 66 процентов также оказываются неспособными или не желающими прекратить войну, не добившись победы.

Конечно, статус войны имеет значение, когда новый лидер приходит к власти. Если война идет по плану и победа легко достижима при приемлемых затратах, то у любого лидера мало стимулов для ее прекращения. Больший интерес представляет реакция лидеров, когда война оказывается более дорогостоящей и более трудной, чем ожидалось в самом начале, или когда вероятность успеха снижается.

Хотя трудно обобщить эти последние условия по всем случаям, дальнейший анализ отдельных случаев показывает, что новые лидеры предпочитают продолжать вести войны, которые превратились в дорогостоящую трясину с малой надеждой на победу. В некоторых случаях новые лидеры даже усиливают войну, хотя в частном порядке выражают убежденность в бессмысленности дальнейшей борьбы и желание сократить потери государства и искать мира. В целом, различия между типами лидеров могут быть статистически значимыми, но качественно они не так уж сильно отличаются, причем более половины новых лидеров ведут себя так же, как их предшественники, ответственные за начало войны.

Почему новые лидеры ведут себя так же, как их предшественники

Основываясь на своем исследовании, я утверждаю, что новые лидеры ведут себя так, как будто им грозит наказание за неудачную войну, потому что они находятся в зоне риска, часто стоя перед таким же трудным выбором, как и их предшественники.

В отсутствие четкой военной победы или поражения внутренняя политика прекращения войны приравнивается к политике обвинения. Теория смены руководства при прекращении войны учитывает эту динамику, но включает в себя узкую концепцию вины, которая чрезмерно упрощает то, как внутренняя аудитория проводит линию ответственности между результатом политики и политическим руководством. В частности, традиционная теория считает само собой разумеющимся, что в условиях военного времени эти линии рефлекторно возвращаются к руководству, связанному с началом войны.

Однако более глубокое исследование политики вины показывает, что то, как внутренняя аудитория возлагает ответственность за провал политики, гораздо сложнее и разнообразнее.

Я предполагаю, что существует, как минимум, четыре различных нарратива вины, связанных с политическим руководством и завершением войны.

1. Нарратив претендента направлен на недостаток рассудительности и компетентности политического руководства в развязывании неудачной войны. Решение вступить в войну было ошибочным, основанным на неверных оценках или узких интересах, а любые заверения в победе, сделанные в самом начале, оказались фасадом.
2. В противоположность этому, нарратив неудачника обвиняет политическое руководство в неэффективном ведении войны, независимо от того, кто ее начал. Связанная с этим критика относится к недостаточному обеспечению военных ресурсами, связыванию рук военным или иному подходу «без победы».
3. Нарратив предателя обвиняет политическое руководство в преждевременном и ненужном прекращении войны, которую еще можно было выиграть и в которой еще стоило участвовать. Успех оставался в пределах досягаемости, но политическое руководство выдернуло вилку из розетки до того, как военные смогли закончить свою работу, и тем самым вырвало поражение из пасти победы.
4. Наконец, нарратив о продажности фокусируется на неспособности политического руководства добиться наилучшего возможного результата, несмотря на военное поражение, подчеркивая роль руководства в несправедливом мирном урегулировании, которое предало жертву нации.

Каждый из этих нарративов отличается друг от друга, по-разному возлагая ответственность за неудачную войну на политическое руководство. Ключевым является то, что только один из них, нарратив претендента, ограничивается лидером, который начал войну, а новые лидеры все еще подвержены обвинениям и внутренним последствиям, связанным с несколькими альтернативными нарративами. Этот остающийся риск может оказывать сильное влияние на принятие решений о прекращении войны и помогает объяснить, почему так много новых лидеров ведут себя так же, как их предшественники.

Что это означает для войны России в Украине?

Для Путина война в Украине может быть, по сути, вопросом политического выживания, поскольку поражение вполне может привести к его отстранению от власти. Но риск наказания относится не только к оставшемуся сроку пребывания Путина у власти. Поражение в Украине существенно испортит имидж Путина и его долгосрочное наследие. Путин считает себя современным Петром Великим и хочет, чтобы его помнили именно таким. Он считает своей миссией и судьбой вернуть России ее законный статус мировой державы, стерев из памяти поражение в холодной войне и последующий распад Советского Союза. Ситуация в Украине ставит это личное наследие под угрозу, и Запад не должен недооценивать, как далеко может зайти Путин, чтобы избежать поражения.

Но что если Путин будет свергнут в условиях продолжающейся войны, будь то из-за ухудшения здоровья или внутренней оппозиции? Для любого преемника нынешнее состояние российской внутренней политики станет пресловутым минным полем и будет препятствовать любым действиям по выходу России из конфликта, по крайней мере, в краткосрочной перспективе.

По словам одного российского журналиста, в России разгорелась злобная игра в вину за провалившуюся специальную военную операцию. В частности, кремлевские чиновники пытаются переложить вину с Путина на высшее военное руководство, фактически «создавая кризис в министерстве обороны РФ в попытке дистанцировать президента Владимира Путина от ошеломляющих отступлений и других позорных неудач на поле боя».

Военное руководство, и без того находящееся в напряжении в связи с чередой увольнений старших командиров, дает отпор, перекладывая вину на другие государственные структуры за предоставление ошибочных разведданных и недостаточное финансирование армии, тем или иным образом связывая военным руки.

Центральная роль военных в политике вины особенно проблематична. Для нового политического руководства, стремящегося закончить затяжную войну, не достигнув целей государства, поддержка военного руководства является критически важной, учитывая то, что исследователь военно-гражданских отношений Питер Фивер называет особой моральной компетенцией вооруженных сил в контексте завершения войны. Без такой поддержки новое политическое руководство более уязвимо для нападок со стороны ястребиных элементов политической оппозиции и более подвержено обвинениям в предательстве и продажности.

Но заручиться поддержкой военного руководства для вывода войск в таком сценарии — задача не из легких. Даже если политическое руководство выступает за отказ от продолжения войны, военное руководство вряд ли поддержит такой шаг, если нет прочных военно-гражданских отношений или военно-гражданской сделки, характеризующихся взаимным доверием, так что военное руководство не будет опасаться, что политическое руководство сделает военных козлом отпущения в попытке отвести от себя вину.

В настоящее время таких условий не существует в условиях порочного круга взаимных обвинений между политиками и военными, и, вероятно, потребуется время для их создания после смены политического руководства, поскольку история показывает, что чувствительность российских военных к вероятности стать козлами отпущения глубже, нежели текущий конфликт.

Например, в ходе Первой чеченской войны (1994-1996 гг.) российский генерал Александр Лебедь заявил в СМИ: «Каждый раз приказы были четкими и исходили с самого высокого уровня… И каждый раз, когда мы [военные] делали за них [политиков] грязную работу, они убегали и перекладывали всю вину на нас… Поверьте мне, армия никогда больше не позволит этому повториться».

Продолжится ли путинская война без Путина?

Если Путин покинет свой пост (добровольно или нет) при продолжающейся войне в Украине, его преемник может решить прекратить военные действия, но это решение не будет легким и лишенным риска. И это независимо от того, кто сменит Путина, будь то Медведев, Собянин или даже Навальный.

Учитывая его ответственность за начало войны, Путин очень восприимчив к обвинениям и наказаниям за то, как закончится война, и будет склонен продолжать воевать, несмотря на растущие расходы и слабую надежду на победу.

Но любой новый лидер, который унаследует войну Путина, не будет застрахован от подобного внутреннего давления.

Как и в любых дорогостоящих, затяжных войнах, политика перекладывания вины может оказать сильное воздействие на принятие решений о завершении войны и потенциально побудить новых лидеров продолжать войну, даже если до вступления в должность они её не поддерживали.

Нынешняя внутриполитическая обстановка в России будет особенно проблематичной для нового политического лидера, стремящегося вывести Россию из войны. Если обратиться к историческому опыту, то многие новые лидеры в аналогичных обстоятельствах принимали решение продолжать войну или принуждать противника к миру, в результате чего процесс выхода из войны затягивался на долгие годы.

Трудно и, вероятно, бессмысленно предсказывать исход любой смены руководства в военное время в случае с войной России в Украине. Однако, как минимум, Западу не следует полагать, что смена руководства приведет к прекращению войны, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, поскольку война Путина вполне может продолжиться и без Путина.

10/10/2022

Автор: Шон Кокран

Источник: War On The Rocks

Шон Т. Кокран, доктор философии, является автором книги «Прекращение войны как военно-гражданская сделка», а также многочисленных статей о внутренней политике прекращения войны. Является старшим политологом в некоммерческой, непартийной корпорации RAND. Недавно он завершил 25-летнюю службу в ВВС, в последний раз занимая должность декана Школы перспективных воздушно-космических исследований. 

Last Updated on 11.10.2022 by iskova