Через пять недель после вторжения России в Украину, [американские] законодатели выделили деньги, но не предпринимают других усилий.

В начале февраля десятки тысяч российских войск скопились на украинской границе, западные разведчики предупреждали о неизбежном вторжении, а ключевые сенаторы неистово работали над созданием пакета санкций, который, как они надеялись, сдержит президента России Владимира Путина или, по крайней мере, продемонстрирует двухпартийную решимость США противостоять ему. 

Лидер [демократического] большинства в Сенате Чарльз Э. Шумер (демократ, Нью-Йорк) заявил журналистам 8 февраля, что соглашение по санкциям “становится все ближе и ближе” после нескольких недель переговоров.

Вместо этого переговоры провалились. Лидер сенатского меньшинства Митч Макконнелл (республиканец, штат Кентукки) в тот же день заявил журналистам, что у президента Байдена есть “все полномочия, которые ему нужны”, а Республиканская партия отказалась от переговоров и через неделю представила свой собственный законопроект о санкциях.

Когда 24 февраля российские войска пересекли границу Украины, практически каждый американский законодатель осудил это вторжение, но Конгресс как институт не предпринял никаких немедленных ответных действий.

Фактически, пять недель спустя Конгресс все еще не направил Байдену отдельный законопроект, предусматривающий наказание России или помощь Украине. В прошлом месяце законодатели одобрили пакет военной и гуманитарной помощи на сумму 13,6 миллиарда долларов, но это законодательство, включенное в масштабный законопроект о федеральных расходах, который необходимо было принять, было исключением, подтверждающим правило.

Попытки принять меры, запрещающие импорт российской нефти, отменяющие торговые преференции для России и Беларуси, осуждающие Путина как военного преступника и дающие федеральному правительству больше инструментов для преследования российских аппаратчиков и олигархов, в этом году зашли в тупик на Капитолийском холме. Даже символическая резолюция, осуждающая вторжение, не прошла через обе палаты, несмотря на широкую двухпартийную поддержку украинского досье и “дистанционную” просьбу президента Владимира Зеленского.

Причин законодательного бездействия великое множество, судя по интервью с более чем десятком законодателей, помощников и наблюдателей, начиная с повседневных проблем, связанных с достижением цели на Капитолийском холме, таких как столкновение амбиций, предвзятая политика и правила Сената, которые могут усложнить даже простые вопросы. Но они также связаны с долгосрочным ослаблением некогда активной роли Конгресса во внешней политике и национальной безопасности, сопутствующим ростом политической поляризации вокруг этих вопросов. 

Хотя есть надежда, что законодательный тупик может быть преодолен уже на следующей неделе, голые факты сложившейся ситуации поразили даже некоторых давних знатоков внешней политики, которые помнят ту эпоху, когда законодатели и президенты работали рука об руку по межпартийной линии во время международных кризисов.

“Если не это, то что? Если вы не можете собраться с силами, чтобы принять законодательное решение по вопросу, в котором так много единодушия, то когда вы вообще сможете это сделать?” – сказал Дэн Диллер, бывший помощник покойного Ричарда Лугара, многолетнего сенатора-республиканца от штата Индиана, который сейчас является политическим директором Центра Лугара, занимающегося глобальными вопросами.

Старая вашингтонская поговорка о том, что политика “должна заканчиваться на краю пропасти” [politics stops at the water’s edge], явно потеряла свою актуальность ещё с лучших времен холодной войны, добавил Диллер: “Оппозиционной партии проще сидеть в стороне и критиковать в кабельных новостях или еще где-нибудь, чем выдвигать свои идеи,” – сказал он. – “А партия президента знает, что в период сокращения полномочий Конгресса в политике национальной безопасности, президент может добиться своего, поэтому им не нужно принимать законы”.

Эта динамика в полной мере проявилась в последние месяцы на Капитолийском холме. Короче говоря, демократы в Конгрессе не хотели мешать Байдену, когда он приступил к реализации стратегии по созданию глобальной коалиции во главе с возрожденным НАТО для ответа на российское вторжение. Республиканцы, тем временем, были полны решимости обойти Байдена, выставив его подход как слабый и беспомощный – некоторые из них явно видят возможность вбить политический клин в преддверии ноябрьских промежуточных выборов.

Макконнелл, например, обвинил администрацию Байдена в том, что она воодушевила Путина выводом [американских] войск из Афганистана и “сдержанностью” по Украине. Республиканские законодатели выстроились в очередь, чтобы потребовать от Байдена сделать больше и быстрее, и кампания давления сыграла очевидную роль в формировании ответа администрации.

Но эта риторика была подорвана маневрами республиканцев как в прошлом, так и в настоящем. Республиканцы в основном не желали считаться с влиянием скептического отношения президента Дональда Трампа с НАТО или его печально известного ультиматума Зеленскому, в котором он угрожал задержать ключевые оборонительные вооружения, если тот не поделится компрометирующими и политически полезными материалами о сыне Байдена Хантере. 

Совсем недавно десятки республиканцев проголосовали против законопроекта, содержащего миллиарды долларов помощи Украине, жалуясь, что он был приложен к более широкому законопроекту, финансирующему внутренние программы, против которых они выступали. И в течение двух недель сенаторы-республиканцы препятствовали быстрому принятию законопроекта, одобренного Палатой представителей, который предусматривал повышение тарифов на товары из России и Беларуси, а также возобновление и расширение федерального закона, позволившего бы правительству вводить санкции против иностранных чиновников, которые занимаются серьезной коррупцией или нарушают права человека.

Всё это вызвало резкие нападки со стороны демократов на позицию Республиканской партии в отношении кризиса в Украине, и усилило давление на лидеров республиканцев с целью добиться выхода из тупика.

“Я думаю, что многие из них действительно хотят помочь Украине, но они настолько привыкли противостоять президенту-демократу по всем вопросам, что теперь не могут понять, как выйти из тупика”, – заявил сенатор Крис Мерфи (днмократ, штат Коннектикут). “Бывают кризисные моменты, когда обе партии должны поддержать президента Соединенных Штатов. Демократы сделали это после [террористических атак 11 сентября 2001 года]. Республиканцы, по большому счету, так не делают”.

Сенатор Джеймс Э. Риш (республиканец, штат Айдахо), главный республиканец в сенатском комитете по международным отношениям, заявил в интервью, что законодательный тупик – это “звериная натура, к сожалению” – имея в виду способность любого отдельно взятого сенатора блокировать быстрое принятие закона. “Другие побочные вопросы, такие как политика, люди, участвующие в выборах, и тому подобные вещи, – сказал он, – иногда мешают достижению цели”.

Когда законопроект Палаты представителей о торговле и санкциях поступил в Сенат в прошлом месяце, он сразу же встретил возражения со стороны сенатора Майка Крапо (республиканец, штат Айдахо), главного республиканца во влиятельном финансовом комитете Сената, который был обеспокоен тем, что законопроект не включает положение о запрете импорта российской нефти. Демократы Сената согласились успокоить Крэпо, выдвинув отдельный законопроект о нефти.

Но затем сенатор Рэнд Пол (республиканец, Кентукки) возразил против части законопроекта, касающейся санкций в отношении прав человека, утверждая, что изменения могут сделать слишком легкой задачу для президента наложить санкции на иностранного лидера, который просто имеет непопулярные взгляды на аборты, сексуальную ориентацию или другие социальные вопросы. Законодатели, разработавшие формулировку, настаивали на том, что она ничего подобного не подразумевает, однако Пол остался при своем мнении и добился соглашения об изменении формулировки законопроекта.

Теперь, когда текст закона вновь открыт для обсуждения, более полудюжины других сенаторов стали выискивать другие поправки. Это осложнило любые надежды на то, что законопроект пройдет через Сенат, будет направлен обратно через Палату представителей и попадет на стол Байдена до начала двухнедельного перерыва, который начнется в четверг.

“Все 100 сенаторов имеют право сказать: “Нет, я не буду этого делать, пока вы не решите мой вопрос”, – сказал Крапо в четверг. “А здесь не всего один или два вопроса”.

Несмотря на то, что в значительной степени именно республиканская политика создала нынешний затор, императивы демократов диктуют, какого рода законодательство вообще станет продвигаться в первую очередь. Законопроекты о торговле и запрете на поставки нефти, например, просто кодифицируют исполнительные распоряжения, которые Байден уже реализовал, а элементы о правах человека – расширение Глобального закона Магнитского об ответственности за соблюдение прав человека – касаются санкций, которые применяются и отменяются исключительно президентом.

Более провокационные законодательные акты – такие как двухпартийная резолюция, призывающая Байдена поставить Украине самолеты МиГ-29 под контролем членов НАТО – были проигнорированы лидерами демократического Конгресса. Это разочаровало республиканцев, которые хотели действовать гораздо более агрессивно, накладывая санкции на российских чиновников и организации, которые не могут быть просто отменены по воле президента. 

Эти глубинные концептуальные противоречия привели к срыву переговоров перед вторжением: демократы не согласны с действиями Конгресса, которые могли бы связать Байдена в его попытках справиться с кризисом.

Законопроект о “матери всех санкций”, представленный председателем комитета по международным отношениям Сената Робертом Менендесом (демократ, штат Нью-Джерси) и направленный на разрушение российской экономики, был прописан так, чтобы действовать как дамоклов меч, вступая в силу только в том случае, если Россия решит вторгнуться в Украину. Альтернативный вариант законопроекта Риша – закон “Никогда не уступать территорию Европы” (Never Yielding Europe’s Territory, или NYET) – предусматривал немедленное введение санкций, включая фактическую отмену ключевого газопровода, принадлежащего России, в соответствии с теорией, что удар по носу станет более эффективным сдерживающим фактором для Путина.

В итоге ни один из законопроектов не прошел, и Байден действовал согласованно с союзниками после российского вторжения, чтобы ввести практически все санкции, которые планировали законодатели. И, по мнению большинства демократов, это просто прекрасно.

“Мы двигались с невероятной скоростью, когда это было необходимо”, – сказал сенатор Брайан Шатц (демократ, Гавайи), ссылаясь на помощь в размере 13,6 миллиарда долларов. “Но многие другие законопроекты связаны с тем, что законодательная ветвь власти пытается вмешаться во внешнюю политику таким образом, что это дублирует то, что уже делает администрация Байдена и международное сообщество. Многие люди хотят продемонстрировать собственное лидерство, и одна из причин, по которой эти законопроекты не проходят, заключается в том, что они, по сути, не являются необходимыми для нашего реагирования”.

Даже небольшие, более целевые законопроекты с трудом набирают обороты. Резолюция, осуждающая предполагаемые военные преступления России в Украине и призывающая к проведению международного расследования, была единогласно принята Сенатом в прошлом месяце, но она не была вынесена на голосование в Палате представителей. Другие законопроекты – например, направленный на замораживание использования Россией своих золотых запасов, а также позволяющий правительству ликвидировать конфискованные российские активы и использовать полученные средства для помощи Украине – имеют поддержку обеих партий, – но не имеют возможности стать законом. 

Между тем, демократы негодуют, когда республиканцы блокируют быстрое утверждение некоторых кандидатур, которые будут играть ключевые роли в реагировании на конфликт. Сенатор Джош Хоули (демократ, штат Миссури), например, во вторник возражал против кандидатуры Байдена на пост главы отдела материально-технического обеспечения Пентагона, требуя, чтобы Сенат сначала провел слушания по выводу войск из Афганистана.

Продолжающееся бездействие законодателей особенно раздражает небольшую двухпартийную группу сенаторов, которые давно занимаются украинскими отношениями и настаивают на том, чтобы их коллеги преодолели свои партийные пристрастия и внесли свой вклад в реагирование Конгресса на кризис.

“Оппозиция опирается на оба конца политического спектра, что затрудняет достижение соглашения”, – заявила сенатор Джинн Шахин (демократ, штат Нью-Гемпшир), которой в 2017 году запретили въезд в Россию из-за того, что она продолжительное время выступала за ужесточение мер в отношении Путина.

Однако, поскольку конфликт в Украине может продолжаться еще несколько месяцев, если не лет, у Конгресса еще есть время, чтобы наладить работу.

Лестер Мансон, бывший начальник отдела кадров от республиканцев в сенатском комитете по международным отношениям, заявил, что законодатели поступили разумно, предоставив Байдену свободу действий по мере развития кризиса, однако теперь настало время выработать более последовательную и долгосрочную стратегическую политику по наказанию России и оказанию помощи Украине.

“Члены обеих партий говорили правильные вещи – это хорошо, это важно”, – сказал он. “Но мы приближаемся к тому моменту, когда Конгресс должен показать, что он мыслит долгосрочно. … Пришло время собраться вместе и показать, что существует широкая база поддержки жесткой линии”.

2 апреля 2022 г.

Автор: Майк ДеБонис. Марианна Сотомайор также внесла свой вклад в подготовку статьи.

Источник: The Washington Post

Читайте iskova.news в соцсетях:

Telegram:   https://t.me/iskova_news

Twitter:  @IskovaNews

Last Updated on 03.04.2022 by iskova