(официальная версия)

В связи с началом постройки царем Петром I большой земляной крепости вокруг Киево-Печерской Лавры и размещением военного склада в девичьем Вознесенском монастыре напротив лаврских Св. врат, насельниц этой обители перевели в 1711 г. во Флоровский монастырь. Угодья закрытой обители также были приписаны к Флоровскому монастырю, который стал называться Вознесенско-Флоровским.

Игуменья Мария-Магдалина (в миру — Марина Мазепа, девичья фамилия — Мокиевская; между 1617-1621, Белоцерковщина, Речь Посполитая — 1707, Киев, Русское царство) — игуменья Киево-Печерского Вознесенского и Глуховского Успенского девичьих монастырей.

Мать гетмана Войска Запорожского Ивана Мазепы.

Из Википедии (украинская версия)

Марина Мокієвська (Макієвська), у шлюбі Мазепа, у чернецтві Марія Магдалина; рос. Мазепа Марина (Мария Магдалина), пол. Mazepa Maryna (Mariya Magdalena); бл. 1624, Білоцерківщина, Київське воєводство — 1707, Київ, імовірно похована на території Києво-Печерського Вознесенського дівочого монастиря) — ігуменя Києво-Печерського Вознесенського і Глухівського Успенського дівочих монастирів, мати гетьмана України Івана Мазепи, бабуся відомих діячів Гетьманщини — Андрія Войнаровського (брав участь у складанні Конституції Орлика 1710) й Івана Обидовського; основоположниця прикладного мистецтва — гаптування сухозліткою церковного одягу й ікон.

Легенда о Святом Касияне и Святом Николае

На стене главного храма Флоровского монастыря – Вознесенского собора – изображения святых Касияна и Николая. Согласно легенде, Святой Касиян, который управляет всеми ветрами и держит их под двенадцатью замками, пожаловался Богу на Святого Николая, которого люди любили и уважали больше, чем его.

Тогда Бог велел ангелам позвать к нему Святого Николая.

Сколько не искали ангелы – нет на небе Николая, все по земле ходит, людям помогает. То корабли от бури спасает, то от пожара людей оберегает, то из плена невольницкого выручает. Когда Бог все-таки дождался Николая, тот предстал пред Господом в простой свите, в грязи, подвязанный веревкой, так как он помогал человеку телегу из болота вытащить. «Вот видишь, Касиян» — промолвил Бог, – «поступай так же, как Николай, и тебя люди так же почитать будут».

Недаром день Святого Николая отмечается четырежды в год, в знак благодарности за его деяния, а Святого Касияна – только раз в четыре года, 29 февраля.

Житие подвижницы, и устное, и письменное, было хорошо известно как в Украине, так и далеко за ее пределами.

И говорили о ней как о святой Елене, хранительнице Киева, «почивающей в гробе святителя Тихона Задонского».

Преподобная Елена (в миру Екатерина Бахтеева) родилась в 1756 году в Задонске Воронежской губернии. Она «происходила из богатой и знатной фамилии» генерала Бахтеева. В 18-летнем возрасте, «отрекшись всех благ, наслаждений, сует житейских, оставив родителей, богатство, почести», тайно покинула отчий дом и направилась в Воронежский женский монастырь, «посвятив себя вечному служению Господу». Житие умалчивает о том, как отнеслась генеральская семья к уходу молодой наследницы и богатой невесты Кати Бахтеевой, получившей блестящее образование.

Известно лишь, что отец долго разыскивал беглянку, пока наконец не получил известия о том, что она тайно подвизается в Воронежской женской обители. Приехав лично к игуменье, он долго беседовал с ней, требуя сначала весьма категорично отпустить его дочь, чтобы возвратить ее в отчий дом, но затем смягчился; он, будучи сам глубоко верующим человеком, «примирился с ее жребием и призванием и, благословив ее, отправился в Задонск».

Удивительное совпадение: Екатерина Бахтеева была современницей преподобного Серафима Саровского (в миру Прохор Мошнин), родившись всего тремя годами раньше будущего великого святого. 18-летняя Екатерина в 1774 году поступает в Воронежскую обитель, а 19-летний Прохор Мошнин в 1778 году – в Саровскую пустынь.

Символично также, что духовные пути преподобных Елены и Серафима пересекаются с Флоровским киевским монастырем: юному подвижнику там было указано на преподобного Досифея из Китаевской пустыни, который и благословил юношу идти в Саров. А инокиня Елена поступит во Флоровскую обитель несколько позже, после полосы жизненных скорбей и гонений, и проведет там десятилетия подвижнического труда. Характерно также, что и основательница Дивеевской обители Агафья Семеновна Мельгунова приняла здесь постриг с именем Александры, но повелением Матери Божией была направлена в Саровский край для основания там великого и славного монастыря.

Духовный авторитет инокини был настолько велик, что к ней приезжали за словами утешений, советов и с просьбами святых молитв паломники из разных уголков России. По молитвам подвижницы происходило множество чудес.

Но пришел и час кончины инокини Елены. «Весною 1834 года, в половине марта месяца, она заболела, – сообщает биограф. – Но болезнью она не смутилась, душою не скорбела, а бодрствовала, наподобие счастливого путешественника, знающего, что, прибыв на родину, он встретит там нежный привет и ласку… Трудно описать, с какою величайшею радостью и трепетом она произносила слова предпричастной молитвы: “Верую, Господи!” На вопрос не отходившей от нее ни на минуту инокини Евгении (с которой она вместе приехала из Воронежа), почему она с таким особенным чувством возглашала “Верую, Господи!”, Елена ответила, что видела святую чашу с тайнами, окруженную небесным сиянием.

Простившись потом со всеми окружающими, марта 23-го дня 1834 года Елена с миром отошла ко Господу, будучи положена во гроб святителя Тихона Задонского, согласно последней воле ее».

В июле 2009 года Священный Синод Украинской Православной Церкви (МП) причислил к лику местночтимых святых.

Он завещал братии похоронить его в этом гробу. И братия умиленно отговаривала святителя, возражая, что «не подобает архиерею почивать в такой убогой домовине». Но старец отвечал: «Коль не положите меня в этом гробу, то пред Престолом Божиим я буду судиться с вами». И братия исполнила обет старца. Но когда по обряду облекли умершего иерарха в святительские облачения, то гроб оказался тесен, и пришлось по воле Господней положить святителя Тихона в подобающий его сану гроб.

Когда после сорокового дня после кончины праведника братия стала раздавать бедному люду имущество почившего, инокиня Елена попросила гроб святителя. Как говорит житие праведницы, «получив гроб святителя Тихона Задонского, всегда скорбела и плакала над ним, считая себя недостойною, сбросив жизненные оковы, покоиться в нем».

В 1757 г. в обители приняла постриг с именем Нектарии и до самой кончины в 1771 г. жила княгиня Наталия Долгорукова. Дочь сподвижника Петра I фельдмаршала Бориса Шереметьева, она родилась в г. Лубнах в 1714 г. В 1729 г.Наталия была обручена с другом Петра II князем Иваном Алексеевичем Долгоруковым.

Вскоре Петр II умер, и на престол взошла Анна Иоанновна, а Долгоруковы оказались в опале. Многие советовали Наталии расторгнуть помолвку, но девушка, по искренней любви к Ивану Алексеевичу и по совести («честная ли это совесть, когда он был велик, так я с радостью за него шла, а когда он стал несчастлив, отказать ему»), вступила с ним в брак (1730).

На следующий день после венчания, супругов известили о ссылке. В Сибири у них родились дети Михаил (1731) и Димитрий (1738). Перед рождением младшего, Ивана Алексеевича увезли в Новгород, где в 1739 г. четвертовали.

С разрешения царицы в 1740 г.Наталия поселилась в Москве и посвятила себя воспитанию детей. Когда старший сын поступил на военную службу и женился, она удалилась во Флоровский монастырь, а младший сын поселился в Киево-Печерской Лавре.

В 1767 г. м. Нектария описала для сына Михаила и его жены свою  жизнь с детства до приезда в Сибирь, а также приняла схиму.

В 1769 г. на руках подвижницы умер тяжело больной сын Димитрий. Его похоронили у входа в Успенский собор Лавры. Там же впоследствии было предано погребению и тело м. Нектарии.

В 1810 г. внук Иван Михайлович напечатал ее «Своеручные записки», которые сделали княгиню 1-й мемуаристкой России и неоднократно переиздавались.

«Не хвалюсь своим терпением, но от милости Божией похвалюсь, что Он мне дал столько силы, что я перенесла… Невозможно бы человеку смертному такие удары понести, когда не свыше сила Господня подкрепляла… Я доказала свету, что я в любви верна: во всех злополучиях я была своему мужу товарищ… Во всех бедах, никогда не раскаивалась, для чего я за него пошла… Не тужу, что мой век пропал, но благодарю Бога моего, что Он мне дал знать такого человека, который того стоил, чтоб мне за любовь жизнью своею заплатить», – писала м. Нектария.

Подвиг ее жертвенной любви воспели в стихах Кондратий Рылеев, Иван Козлов (в его поэме о княгине отражено предание, что перед постригом она бросила венчальное кольцо в Днепр), Николай Некрасов  в поэме «Русские женщины»:

Пускай долговечнее мрамор могил,

Чем крест деревянный в пустыне,

Но мир Долгорукой еще не забыл,

а Бирона нет и в помине.