Антисанитария и теснота

Холера вспыхнула на многих судах, которые были отправлены для репатриации более 6,6 млн японцев в конце Второй мировой войны.

Те времена запечатлены на кадрах, которые, как полагают, были сняты Генеральным штабом союзных войск под руководством США.

Суда битком набиты солдатами и гражданскими лицами, возвращающимися из разных мест Азиатско-Тихоокеанского региона.

На борту царила антисанитария, что способствовало распространению инфекции, в том числе холеры – заболевания, вызывающего диарею, рвоту, обезвоживание и способного привести к смерти.

Оккупанты Японии в Генштабе ввели строгие карантинные меры, которые, по утверждениям критиков, привели к еще большему числу смертей – и еще большему страданию.

Ито Кёко говорит, что ее репатриировали из Маньчжурии на судне, на котором вспыхнула холера.

Сейчас Ито 83 года.

«Каждый день умирало все больше людей. Я боялась, что тоже могу завтра умереть. Было негде спать. Было нечего есть, негде было остаться одной. Это был настоящий ад», — вспоминает она.

Власти ввели цензуру

Развитие тех трагических событий скрывалось от публики.

NHK обнаружила конфиденциальные документы Генштаба, свидетельствующие о цензурировании газетных материалов.

«Матери рыдают над телами своих детей, умерших от недоедания, — говорится в одной из отредактированных статей. – Этот корабль – не что иное, как картина ада».

Британский ученый, профессор современной зарубежной истории Винчестерского Университета Кристофер Алдос провел анализ неопубликованных материалов.

«Я думаю, они были обеспокоены антиамериканскими настроениями среди японцев, если бы освещалось реальное положение дел на этих кораблях. Поэтому речь шла о контроле публикаций, чтобы предотвратить эти настроения», — говорит исследователь.

«По сути, все было намного хуже, чем то, как описывалось в подвергшихся цензуре газетах», — полагает Алдос.

Полковник вспоминает об «ужасной ситуации»

Приказы о карантине были подписаны полковником Кроуфордом Ф. Сэмсом, главой отдела общественного здравоохранения и социального обеспечения Генштаба.

Он стремился защитить союзнический персонал, а также все японское население.

Вспоминая о тех временах спустя много лет, он сказал: «Это была ужасная ситуация, и нам очень повезло с ней справиться.

Я был одним из шести человек, которых он (Верховный главнокомандующий союзными державами генерал Дуглас Макартур) называл теми, кто восстановил Японию».

Официально те меры, которые ввел Сэмc, изображались как успешные усилия по введению карантина. Однако японская сторона смотрела на это иначе.

NHK получила доступ к рукописным документам Ямагути Масаёси, занимавшим в то время один из высоких постов в Министерстве здравоохранения и социального обеспечения.

Он написал о своем разочаровании: «Запросил разрешение для экипажа на высадку на берег, но получить его трудно. Меня удивила разница в ответах, даже учитывая, что мы находимся в оккупации».

Пассажиры на вечном карантине

В то время карантинный период для зараженных холерой, согласно международному договору, составлял пять дней.

Однако Генштаб настаивал на 14 днях.

Более того, карантин постоянно продлевался для пассажиров, если на их судах регистрировались новые случаи заболевания.

Иногда доходило до того, что пассажиры были вынуждены оставаться на борту примерно до 40 дней. Ямагути просил Сэмса сократить период карантина.

«Мы настаивали, насколько это было возможно, — пишет Ямагути. – Мы хотели позволить всем сойти на берег. Но Генштаб был непреклонен. Они не позволяли им выйти, чтобы защитить собственные войска от инфекционных заболеваний».

Полагают, что именно из-за постоянно продлевавшегося карантина холера распространилась и среди здоровых пассажиров. По официальным данным, 230 тыс. человек на 114 судах подверглись карантину. Более 1 тыс. заразились холерой, 167 скончались.

Однако реальные цифры, включая число людей, скончавшихся от недоедания в ожидании высадки, могут быть намного выше.

«Люди заболевали один за другим. Они приняли немыслимые меры безо всякого соблюдения прав человека. Что бы оккупационная администрация ни делала, я отвечал за карантинные меры, и мне казалось, что это мне приносят страдания», — пишет Ямагути.

«Очень жаль, что многие наши сограждане скончались прямо на пороге родины», — добавляет он.

Слишком слаб, чтобы есть

Ито находилась на судне, которое было вынуждено стоять в море на протяжении 40 дней. За это время умер ее трехлетний брат. Она говорит, что эти воспоминания до сих пор преследуют ее.

«В конце мой младший брат сказал, что хочет лапшу. Моя мать попросила экипаж поделиться тем, что у них было, даже если это всего одна или две лапшинки. Она дала ему две или три нити, положила ему в рот, но он больше не мог жевать. Он слегка пошевелил ртом несколько раз, но потом умер».

Анализ корреспондента NHK WORLD Сиракава Марина

Многие жители Японии не знают об этих трагических событиях конца Второй мировой войны из-за цензуры СМИ.

Кроме того, в Японии неохотно обсуждают вопросы инфекционных заболеваний – как тогда, так и сейчас.

В условиях пандемии коронавируса многие люди просто не хотят говорить, что они заразились или перенесли это заболевание.

Несмотря на то, что нет прямого сопоставления текущей пандемии с событиями во время вспышки холеры, история предлагает несколько уроков.

Когда речь идет о карантине, всегда есть риск, что права человека отойдут на второй план. Зараженные должны изолироваться, чтобы защитить здоровых. Но даже сам по себе этот факт представляет трудности, поскольку некоторые в Японии скончались дома, не получив необходимой медицинской помощи.

Коронавирус уже на протяжении более двух лет определяет образ нашей жизни. Важно всегда помнить, что все мы обычно забываем о трудностях, когда они преодолены. И будет крайне важно правильно оценить пандемию – не только для властей и ученых, но и для всех членов общества.