ГРАНДИОЗНАЯ ГОНКА ЗА ЛИДЕРСТВО В СФЕРЕ ТЕХНОБЕЗОПАСНОСТИ

В опасной гонке между Соединенными Штатами и Китаем за доминирование в глобальном технологическом сообществе и сегменте безопасности, недавнее принятие закона о CHIPS и науке добавило мощный и столь необходимый инструмент в арсенал США, чтобы оживить свою стареющую систему технобезопасности.

Однако, Китай постоянно модернизирует и расширяет свой инструментарий, зачастую в гораздо более масштабной и экспансивной манере, как, например, в случае с представлением в прошлом году весьма амбициозных долгосрочных планов в области науки, технологий и инноваций.

Масштабы, темпы и стоимость этого наращивания усилий Вашингтона и Пекина по укреплению своих учреждений технобезопасности, похоже, затмят все, что происходило между Соединенными Штатами и Советским Союзом в конце 20 века. Это связано с тем, что разрыв между США и Китаем в экономических и человеческих ресурсах и технологических возможностях гораздо меньше, чем между США и Советским Союзом.

Нигде так четко не очерчены линии борьбы, как в сфере технобезопасности.

Центральное место в китайско-американском соперничестве занимают две различные модели промышленных и технологических инноваций в сфере обороны:

• китайский государственный подход «сверху вниз»;
• американская рыночная система «снизу вверх».

Какая из них в конечном итоге одержит верх, будет зависеть от того, насколько они способны, надежны и умелы в решении проблемы быстрых и разрушительных изменений.

Существует необходимость чистой оценки систем технобезопасности двух стран, включая их способность к инновациям и военному потенциалу.

Системы технобезопасности США и Китая разработаны, настроены и функционируют по-разному.

Американская система технобезопасности основана на глубоко укоренившейся антигосударственной этике, которая подчеркивает ограниченное участие правительства и широкую ведущую роль частного сектора, несмотря на то, что правительство США иногда оказывало сильное влияние на формирование экосистемы технобезопасности.

В отличие от США, хотя рыночные силы сыграли жизненно важную роль в экономическом развитии Китая, его система технобезопасности в подавляющем большинстве случаев является государственно-партийной, где государство доминирует в вопросах собственности, контроля и управления. С конца 20-го века китайская партия-государство поддерживает целенаправленную программу инноваций, направленную на снижение способности США защищать свои интересы в западной части Тихого океана, а также на сокращение разрыва между американскими и китайскими оборонными технологиями в более широком смысле.

Действительно, по словам заместителя помощника министра ВВС по закупкам, Китай приобретает новое оружие в пять раз быстрее, чем Соединенные Штаты. В результате, Соединенные Штаты сегодня сталкиваются с рядом все более неблагоприятных военных балансов в западной части Тихого океана и за его пределами.

Для восстановления утраченного темпа в соперничестве с Китаем, Соединенным Штатам потребуется высвободить силу собственного уникального подхода к оборонным инновациям путем активизации государственно-частного партнерства и углубления взаимодействия с союзниками.

С 1990-х годов Китай предпринимает согласованные усилия по превращению из отстающего технологического лидера в ведущего глобального инноватора. Оборонные инновации были в авангарде усилий Пекина, и Китай добился впечатляющих успехов в темпах, масштабах и качестве продукции.

В начале реформ в середине и конце 1990-х годов китайская система оборонной науки, технологий и инноваций находилась в состоянии спиралевидного спада и могла производить только устаревшее оружие иностранного производства.

Во второй половине 2010-х годов отдельные очаги передового опыта в рамках оборонной инновационной системы начали производить передовые вооружения, такие как истребители-невидимки, крупногабаритные авианосцы и ударные самолеты, взлетающие с их палуб.

Сегодня есть опасения, что Пекин может обойти Запад в передовых областях инноваций, таких как квантовый и искусственный интеллект.

Восприятие угроз, вызовы и инновации

На протяжении нескольких десятилетий правящая элита Китая была нацелена на соперничество с США.

Усиливающаяся с конца 1990-х годов озабоченность внешней средой безопасности, особенно угрозой со стороны США, мотивировала усилия Китая по внедрению инноваций. Пекин использовал восприятие угроз, исходящих от Вашингтона, как катализатор для развертывания вооружений и наращивания потенциала технобезопасности в целом.

При Си Цзиньпине такое восприятие стало еще более серьезным и масштабным и служит мотивацией и фокусом для развития китайских промышленных и технологических инноваций в сфере обороны.

В отличие от них, Соединенные Штаты только недавно начали уделять внимание вызову, брошенному Китаем. С начала 2000-х годов Китай наращивал свои усилия в области инноваций и военной модернизации, однако, американские эксперты считали, что эти усилия не представляют особой стратегической угрозы, поскольку китайские возможности значительно отстают от американских. На самом деле, пока Пекин был нацелен на Вашингтон, США были заняты глобальной войной с терроризмом и угрозами, исходящими с Ближнего Востока после терактов 11 сентября 2001 года.

Хотя и администрация Буша, и администрация Обамы выражали обеспокоенность ростом военной мощи Китая, только при администрации Трампа в таких документах, как Стратегия национальной безопасности и Стратегия национальной обороны, было открыто заявлено о вызове со стороны Китая, а соперничество великих держав стало главным приоритетом.

Администрация Байдена в своем оборонном планировании рассматривает Китай как «нашего наиболее значимого стратегического конкурента и главный вызов». Хотя сегодня в США преобладает консенсус в отношении необходимости противодействия стремлению КНР стать высокотехнологичной сверхдержавой, пока действия отстают от риторики.

Китайский государственный подход к инновациям — «сверху вниз»

Централизованная координация «сверху вниз» сыграла важную роль во многих, если не в большинстве ключевых стратегических технологических достижений Китая, от ядерного оружия и баллистических ракет до пилотируемой космической программы и высокопроизводительных компьютеров.

Такой подход «сверху вниз» регулируется системой централизованного планирования, которая опирается на прямое административное управление со стороны государственных и партийных органов и использование наказаний для обеспечения соответствия требованиям предприятий, исследовательских институтов и других участников.

Хотя в эпоху реформ после 1978 года произошло определенное послабление и отход от такого повсеместного государственного контроля, государственное планирование, управление и вмешательство остаются масштабными, поскольку экосистема технобезопасности по-прежнему в подавляющем большинстве находится в государственной собственности.

Китайские власти пытаются стимулировать инновации, делая стратегические ставки на гибридный подход к новаторству и стремясь поощрять внутренние инновации.

Во-первых, во второй половине 2010-х годов Китай начал закладывать основы прочной и обширной системы слияния военных и гражданских структур. Пекин, похоже, надеется, что в течение следующего десятилетия или около того он сможет использовать гражданские источники инноваций так же широко, как Соединенные Штаты. Хотя этот подход еще не оказал существенного влияния на китайские инновации, а структурные барьеры на пути к достижению этой цели высоки, активное руководство Си инициативой военно-гражданского синтеза означает, что перспективы добиться успеха здесь весьма неплохие.

Во-вторых, в рамках еще одной долгосрочной крупной ставки, Пекин все больше ориентируется на самодостаточность и переходит от внедрения иностранных технологий к акцентированию внимания на оригинальных, собственных инновациях. При этом ключевым и намеренно разработанным ограничением этой модели является то, что она может управлять только избранным числом высокоприоритетных стратегических и оборонных проектов.

Получение доступа к иностранным технологиям и знаниям и их использование будет оставаться важной характеристикой в обозримом будущем. Техно-националистическая зависимость является хорошо проверенной стратегией развития с низким риском и высокой отдачей и обеспечивает защиту, в то время как формирование оригинального инновационного потенциала является долгосрочным мероприятием с высоким риском.

Американский подход к инновациям, ориентированный на рынок — «снизу вверх»

В то время как Китай принял государственный подход к оборонным инновациям «сверху вниз», Соединенные Штаты традиционно преуспели в рыночном подходе «снизу вверх».

Отношения между государством и рынком процветали во время холодной войны, и это было ведущим фактором, способствовавшим успеху американской системы технобезопасности над ее аналогом в Советском Союзе.

Однако в эпоху после холодной войны, и особенно в XXI веке, традиционные сильные стороны американской системы технобезопасности не выдержали испытания.

В частности, стоит обратить внимание на три фактора.

Во-первых, взаимовыгодное партнерство между государственным и частным секторами исторически было важной движущей силой американской эффективности. Однако в XXI веке отношения между государственным и частным секторами стали напряженными. Слишком часто взгляды представителей оборонной промышленности воспринимаются с подозрением, и в последние годы все более заметной становится враждебная атмосфера в отношениях между правительством и промышленностью. Это грозит превратить опору силы в источник слабости.

В то время как Пекин стремится к военно-гражданскому слиянию, правительство США часто держит оборонную промышленность на расстоянии вытянутой руки. Хотя в последние годы много говорилось о необходимости внедрения инноваций, такие разговоры часто не подкреплялись действиями.

Тот факт, что жалобы на то, что Отдел оборонных инноваций, который был основан для ускорения внедрения новых технологий в производство, использовал короткие пути при найме и заключении контрактов, оказались достаточными, чтобы сорвать выдвижение кандидатуры директора отдела на должность заместителя министра обороны по закупкам и обеспечению жизнедеятельности, иллюстрирует шизофрению правительства в этом вопросе.

Две тенденции, в частности, способствовали эрозии государственно-частного партнерства в Соединенных Штатах.

Во-первых, система оборонных закупок становится все более жесткой и не склонной к риску. Она дает корпорациям мало стимулов для принятия тех рисков, которые имеют решающее значение для инноваций. Система также не позволяет компаниям быстро устранять проблемы с помощью известных или перспективных решений. Система настолько обширна и сложна, что не поддается реформированию.

Более того, Министерство обороны все больше изолируется от значительной части наиболее инновационных и процветающих коммерческих секторов экономики. Не стоит удивляться тому, что, по словам бывшего заместителя министра обороны по исследованиям и инженерным вопросам Майка Гриффина, Министерству обороны требуется 16 лет, чтобы довести идею до оперативного потенциала, в то время как утверждается, что Китай иногда может сделать это менее чем за семь лет (хотя тщательный выборочный анализ китайских программ показывает, что это не так).

Во-вторых, американская система технобезопасности борется за то, чтобы ее голос был услышан в руководстве инновациями, поскольку ее некогда доминирующее положение как крупнейшего источника инвестиций в исследования и разработки ослабло. В начале 2020-х годов на долю Министерства обороны США приходится всего 3,6 процента мировых расходов на исследования и разработки, в то время как в 1960 году его доля составляла 36 процентов.

Более того, Пентагон перешел от лидирующей роли по внедрению технологий к роли инвестора в технологические исследования. Это означает, что многие технологии зарождаются в гражданской сфере и впоследствии — и часто с запозданием — адаптируются для применения в оборонных целях и для двойного использования.

Хотя это экономически эффективно и позволяет получить доступ к более обширному пулу инноваций, американская система технобезопасности рискует стать скорее последователем, чем лидером, если она не предпримет шаги по заполнению пробелов в областях, специфичных для обороны, где коммерческий сектор не хочет или не может участвовать.

Если эти тенденции сохранятся, американская система технобезопасности может оказаться в ситуации, когда ее влияние и место в американской инновационной системе будет все более маргинализировано.

Это уже происходит в корпоративном секторе.

Во второй половине 2010-х годов пять крупнейших технологических компаний США, таких как Google, Amazon и Apple, ежегодно тратили на исследования и разработки в 10 раз больше, чем пять крупнейших американских оборонных компаний, включая Lockheed Martin, Boeing и Raytheon.

Этот растущий дисбаланс в отношениях между государственным и частным секторами может привести к тому, что компании решат, что ведение бизнеса с системой технобезопасности не является достаточно прибыльным, и побудит их вместо этого сосредоточиться на более прибыльных коммерческих рынках внутри страны и за рубежом, в том числе в Китае.

Возобновление отношений между государственным и частным секторами будет иметь решающее значение в любых усилиях Соединенных Штатов по обеспечению надежной конкуренции с Китаем в долгосрочной перспективе.

Сотрудничество с глобальными партнерами становится все более насущным

Являясь самой передовой в мире державой в сфере технобезопасности, Соединенные Штаты доминируют в экспорте передовых технологий, знаний и промышленной продукции — как в военной, так и в гражданской сфере. Обладание всеобъемлющей научно-технической базой мирового класса, особенно в сфере оборонных технологий, означает, что Соединенные Штаты традиционно не испытывают особого желания приобретать иностранные технологии или ноу-хау.

Это чувство промышленного и технологического превосходства привело к формированию жесткой и устойчивой техно-националистической идеологии и позиции, в которой Соединенные Штаты считали себя на голову и плечи выше остального мира.

Однако в XXI веке глобальный технологический ландшафт быстро изменился с появлением разнообразных новых технологий, многие из которых имеют оборонное и двойное назначение.

С сокращением общей доли глобальных инвестиций в исследования и разработки, Соединенные Штаты обнаружили, что все труднее и дороже идти в ногу с технологическими достижениями во всех ключевых областях, что сделало сотрудничество с иностранными партнерами все более привлекательным и необходимым.

Это сотрудничество осуществляется в таких областях, как 5G, квантовые вычисления и коммуникации — областях, где Китай проявляет особую активность и претендует на мировое лидерство.

Однако техно-националистическое первенство так давно укоренилось в институциональной культуре американской системы технобезопасности, что фундаментальный сдвиг в сторону более совместного техно-глобалистского подхода, скорее всего, встретит укоренившееся сопротивление и потребует времени для эффективной реализации.

Периодически предпринимались попытки заложить основы более глобально-ориентированного подхода к технобезопасности. Формирование в 2021 году договора о безопасности, известного как «AUKUS» (Австралия, Великобритания и Соединенные Штаты), в центре которого находятся передовые оборонные возможности и возможности двойного назначения, является самой последней и многообещающей возможностью для создания режима технобезопасности, ориентированного на глобализм США.

Одной из областей, в которой Соединенные Штаты смогли наладить более тесное партнерство с иностранными союзниками, является контроль над распространением чувствительных технологий.

Чтобы ответить на технологические вызовы Советского Союза и Японии в XX веке, Соединенные Штаты создали ряд институциональных структур для контроля за потоком технологий и ноу-хау в эти страны, особенно Координационный комитет по многостороннему экспортному контролю. Эти режимы эффективно работали в своих собственных сферах, но комплексный военно-гражданский вызов, брошенный Китаем, требует от правительства США разработки более надежного и общегосударственного подхода, чем существующий в настоящее время специальный и недостаточно развитый внутриведомственный процесс.

Соединенные Штаты пересматривают эти унаследованные режимы посредством постепенных реформ, таких как Закон о модернизации обзора рисков иностранных инвестиций 2018 года и пересмотренный режим экспортного контроля.

Тем не менее, в сфере двойного назначения и новых стратегических высокотехнологичных областях все еще существует зияющая дыра, которая требует нового, полностью специализированного институционального механизма, способного более эффективно реагировать и работать с этой сферой.

Заключение

Американская система технобезопасности в первые годы 2020-х годов остается гораздо более сильной и инновационной, чем ее китайский аналог. Однако это доминирование неуклонно подрывается институциональным склерозом США, далеко идущими глобальными технологическими изменениями и интенсивными темпами развития технобезопасности в Китае.

Активизация ключевых компонентов американской системы технобезопасности, особенно государственно-частного партнерства и взаимодействия с глобальными партнерами, позволит США сохранить свое глобальное лидерство в долгосрочной перспективе, хотя разрыв с Китаем будет продолжать сокращаться.

Соединенным Штатам потребуется провести больше трансформационных реформ, чтобы оставаться на шаг впереди. Многое также будет зависеть от того, насколько серьезно Соединенные Штаты отнесутся к долгосрочному китайскому вызову технобезопасности своей национальной безопасности и роли глобального лидера, учитывая многочисленные противоречивые внутренние и международные требования.

Что касается Китая, то в результате реорганизации государства технобезопасности под руководством Си разрыв с США неуклонно сокращается, но для успешного перехода от догоняющего к паритету или даже лидерству потребуются еще более значительные структурные изменения. Необходима более эффективная координация между государством и рыночными механизмами.

Также жизненно важным шагом будет создание условий для полного внедрения гибридизации — большего слияния военных и гражданских сил.

Усиление централизованной модели координации «сверху вниз» будет особенно важно в гонке за развитие новых ключевых технологий, поскольку активное раннее вмешательство государства может сыграть более эффективную и решающую роль, чем поддержка рынка «снизу вверх».

Китайское государство технобезопасности должно устранить эти ключевые недостатки, если оно хочет бросить реальный вызов Соединенным Штатам в борьбе за долгосрочное глобальное лидерство в области технобезопасности.

31 АВГУСТА 2022 ГОДА

Авторы: Тай Минг Чунг и Томас Г. Манкен

Тай Минг Чунг — директор Института глобальных конфликтов и сотрудничества Калифорнийского университета и профессор Школы глобальной политики и стратегии Калифорнийского университета в Сан-Диего.

Томас Г. Манкен — президент и генеральный директор Центра стратегических и бюджетных оценок, старший профессор-исследователь Школы перспективных международных исследований Джона Хопкинса.

 Источник: War On the Rocks

The Grand Race for Techno-Security Leadership

Last Updated on 01.09.2022 by iskova