«Городское» искусство Японии 17-19 веков. Господство «легкого жанра» в период Токугава
«Городское» искусство
С историко-культурной точки зрения жизни Японии XVII—XIX веков «это был период действия трех различных факторов: китайского просвещения, националистического ренессанса и активности широких масс городского населения».
Наиболее ярким явлением японской культуры периода Токугава (1603-1848) стало так называемое «городское» искусство, то есть искусство третьего и четвертого сословий — ремесленников и купцов — горожан, до того времени не принимавших участия в культурной жизни Японии.
| Из Википедии: Сёгуна́т Токуга́ва (яп. 徳川幕府 токугава бакуфу), или Сёгуна́т Э́до (яп. 江戸幕府 эдо бакуфу), — феодальное военное правительство Японии, основанное в 1603 году Токугавой Иэясу и возглавляемое сёгунами из рода Токугава. Просуществовало более двух с половиной веков вплоть до 1868 года. Этот период в истории Японии известен под именем периода Эдо, по названию столицы Японии города Эдо (ныне Токио). Ставка сёгуната находилась в замке Эдо. |
Они несут с собой собственные вкусы, разумеется, обусловленные всем предшествующим ходом художественного развития Японии, но обладающие и несомненным своеобразием.
Купцам и ремесленникам было в значительной степени чуждо процветавшее прежде искусство, насыщенное многообразными литературными, философскими или религиозными ассоциациями, без знания которых невозможно было полноценное восприятие классических произведений.
Большая простота и непосредственность в художественном осмыслении явлений, тяготение скорее к роскоши, чем к утонченности, к незамысловатой, порой грубоватой шутке, а не к изысканному и сложному намеку — вот что в общих чертах отличало эстетику городского искусства периода Токугава от искусства предшествующего времени.
«Легкий жанр» в любом виде искусства был едва ли не самым популярным в городской среде XVII—XIX веков.
Художественные вкусы купцов и ремесленников нагляднее всего проявились в тех видах искусства, которые так или иначе были связаны с бытом, с повседневной жизнью.
<…> В этом, впрочем, свою роль сыграли и некоторые особенности внутренней политики бакуфу (военного правительства Японии), которая отличалась большой жесткостью и последовательным стремлением к сохранению раз созданной структуры государства.
Эту цель преследовали и деление населения Японии на четыре сословия, сопровождаемое точной регламентацией всех сторон жизни каждого, и разветвленная система сыска (мэцукэ), и особая практика заложничества (санкин-котай)…
Главной целью было сохранение жесткого разграничения «благородного» и «подлого» сословий, которое должно было проявляться во всем, — в том числе во внешнем виде и образе жизни тех и других.
Это стремление, сформулированное как «исправление нравов», «возврат к старине», на практике вылилось в серию запретов на употребление горожанами ряда предметов. В первую очередь это касалось одежды и предметов обихода. Так, нельзя было использовать белый шелк, тонкую бумагу, изготовлять кукол из дорогих материалов, например, золотой и серебряной фольги и т. д.
<…> При всем своеобразии «городское» искусство периода Токугава непосредственно связано со всем предшествующим развитием. Справедливо замечание советского японоведа Т. П. Григорьевой о том, что «общие структурные признаки можно обнаружить в японском искусстве любого периода».
Горожане не столько создавали новое искусство, сколько вживались в старую культуру, осваивали ее наследие и переосмысляли его. И эта культура «в какой-то форме стала им доступна, что, в свою очередь, не могло не сказаться на ее характере».
Религия
В XVII—XIX веках положение буддизма в Японии было двойственным. С одной стороны, он утратил свое былое влияние и в духовной, и в политической сферах, с другой — по-прежнему оставался государственной религией. Более того, исповедание буддизма стало обязательным для всех.
В связи с борьбой против христианства, проповедь которого не без успеха велась португальскими и испанскими миссионерами уже с середины XVI века и которое стало оказывать заметное влияние на внутриполитические дела Японии, в начале XVII века была введена так называемая система приходов (данка-сэйдо).
Каждая японская семья не имела другого выхода, кроме номинального принятия буддизма, причем «каждый японец должен был хранить храмовое свидетельство (тэра-укэ) для доказательства того, что он не принадлежит к запрещенной секте». С 1664 года иметь такое свидетельство полагалось всем.
В конце концов буддийский храм стал государственным учреждением, следящим за лояльностью населения, а буддийская церковь — инструментом внутренней политики правительства.
Внешне буддизм процветал, чему способствовала финансовая поддержка государством буддийской церкви. Заинтересованность правительства в буддизме как инструменте контроля привела к поощрению и прямому субсидированию строительства храмов по всей Японии: каждая деревня, каждый городской квартал должны были иметь собственный буддийский храм.
Естественно, количество храмов резко возрастает. Если в период Камакура (1185—1333) в Японии их насчитывалось 13 037, то в период Токугава их стало 469 934. Особенно активно этот процесс проходил в начале XVII века, когда добавилась еще необходимость в реставрации монастырей, разрушенных во время феодальной междоусобицы конца XVI века, в которой монастыри принимали самое деятельное участие.
Источник: М.В. Успенский. «Нэцке», (Ленинград, издательство «Искусство», 1986 г.)
Last Updated on 07.12.2024 by iskova