Причудливый советский фильм, предсказавший путинизм

Фильм 33-летней давности с участием обнаженной секретарши и торта в форме головы оказывается одним из лучших объяснений идей, движущих российским лидером.

 Об этом в публикации POLITICO.

08/05/2022 

Источник: POLITICO

Автор: Марк Лоренс Шрад (Mark Lawrence Schrad)

Марк Лоренс Шрад — профессор политологии и директор отдела изучения российского пространства в Университете Вилланова.

Так начинается путешествие главного героя во все более причудливое царство, где он, вместе со зрителями, пытается определить, что реально, а что нет.

Сюрреалистический фильм 1989 года «Город Зеро» — это скрытая жемчужина позднего советского кино. Он относится к той редкой группе жутко пророческих фильмов, которые в свое время были написаны как мрачная сатира, но теперь ярко освещают нашу современную политическую реальность.

Подобно вымышленному фильму Сидни Люмета «Сеть» 1976 года, который предвосхитил подъем сенсационных «информационно-развлекательных» новостных СМИ и их влияние на американскую политику, «Город Зеро» кажется поразительно прозорливым в отношении современной российской политической динамики — включая характерное общественное мировоззрение, на которое ссылается президент России Владимир Путин для развязывания войны против Украины в 2022 году.

Город Зеро, который иногда переводят как «Зероград» (англ. “Zerograd”), был написан и снят на пике свободы творчества эпохи гласности.

Коммунизм советского образца рушился по всей Восточной Европе, а Путин был молодым, безымянным агентом КГБ, расквартированным в Дрездене, Восточная Германия.

По мере того, как растерянный и усталый главный герой «Города Зеро» противостоит каждому повороту сюжета, фильм обнажает разрушающуюся социально-политическую систему, основанную больше на фантазии, чем на реальности, которая пытается сохранить свою идентичность, свою цель и свою власть над плененным населением с помощью грубой пропаганды и искажений реальности, как голых, так и изощренной.

То, что было верно в отношении Советского Союза в период его предсмертных мук в конце 1980-х годов, кажется еще более применимым к путинской России сегодня, где политика оправдывается воспеванием официального национализма, известного как «русский мир».

Это санкционированное Кремлем мировоззрение предполагает, что Россия — не обычное национальное государство, а уникальная, консервативная «цивилизация», исторически отличная и даже генетически превосходящая своих европейских соседей.

После возвращения на пост президента в 2012 году Путин все чаще ссылается на этот цивилизационный дискурс, отстаивая интересы этнических русских, русскоязычных и соотечественников за пределами геополитических границ России.

Война России в Грузии в 2008 году, аннексия Крыма в 2014 году и прокси-война на Донбассе, а также тотальное вторжение в Украину в 2022 году — все эти действия были оправданы с точки зрения якобы уникальной цивилизационной миссии России.

Следовательно, «русский мир» — не просто фиговый листок для неоколониальных амбиций Кремля — это концепция, которую стоит осмыслить как таковую.

Концептуально «Русский мир» опирается на три столпа:

1) полный обиды русский национальный шовинизм, враждующий с Европой и Западом;

2) нелиберальная государственность, при которой человек и общество служат интересам государства (а не государство служит народу);

3) официальный контроль над информацией и историческими нарративами, которые поддерживают эту государственную национальную идентичность.

Этот вид информационной автократии был хорошо описан в книге Петра Померанцева «Ничто не истинно и все возможно. Сюрреалистическое сердце новой России», в которой управляемые Кремлем государственные СМИ искажают как текущие события, так и исторические нарративы в интересах правящего режима.

Запад получил лишь проблеск этого, когда в феврале Путин фактически объявил войну Украине, выступив с гневной часовой лекцией по альтернативной истории, в которой он утверждал, что украинской государственности никогда не существовало.

Возможно, нет лучшего представления о том, на что похож этот вид темного, сюрреалистического статизма, чем «Город Зеро», который пропитан тем же постоянным беспокойством, знакомым западным посетителям путинской России: за фасадом нормально функционирующего общества все кажется немного «не так».

Рискуя испортить иностранный фильм 33-летней давности: в конечном итоге из «Города Зеро» нет выхода. Главный герой, которого зовут Алексей Варакин, сам того не зная, оказался в ловушке Русского мира.

Разволновавшись после встречи с обнаженной секретаршей и планируя поскорее вернуться в Москву, Варакин заходит в местный ресторанчик, чтобы быстро пообедать, и обнаруживает, что шеф-повар каким-то образом приготовил торт в точном подобии его собственной головы.

Когда потрясенный Варакин отказывается есть торт с головой, шеф-повар стреляется, а на соседней сцене играет рэгтайм.

Дав полиции свои свидетельские показания, Варакин направляется в железнодорожное депо, но все билеты в пустом тамбуре таинственным образом распроданы.

Когда он ловит такси, чтобы доехать до ближайшей станции, дорога резко обрывается в лесу. Пройдя через лес, Варакин обнаруживает, что никакой станции нет, а есть только городской краеведческий музей посреди заповедника.

За 30 копеек он нехотя берет обязательную экскурсию, которая начинается в переоборудованном шахтном стволе на глубине 28 метров.

И вот тут-то все становится по-настоящему странным.

Сцена в подземном музее длится почти 20 минут, и именно в ней фильм подчеркивает абсурдность истории, когда она переписывается в угоду государству, как это происходит в путинской России сегодня.

Экскурсовод ведет Варакина мимо одной музейной экспозиции за другой, рассказывая о все более фантастических исторических реликвиях и событиях, которые не могли произойти в городе, но якобы произошли: гробница троянских царей, останки римских легионов, постель гунна Аттилы, голова второго Лжедмитрия (претендента на российский престол в 17 веке) и советского революционера, которого предала его французская жена-танцовщица — все эти истории якобы были обнаружены при раскопках шахты-музея. (Удивительно, но все костюмированные манекены в каждой музейной диораме на самом деле являются неподвижными, немигающими живыми актерами).

Все еще цепляясь за какую-то объективную реальность, Варакин протестует, что все это нелепая фантазия и полностью противоречит всей установленной истории.

Экскурсовод уверяет его, что все это основано на исследованиях ведущих специалистов города — профессоров Ротенберга и Герасимова. (По воле судьбы, за годы, прошедшие после выхода фильма, эти фамилии приобрели путинское значение: два ближайших приятеля Путина по дзюдо, ставшие олигархами- мультимиллиардерами, — Борис и Аркадий Ротенберги, а начальник Генерального штаба Путина, архитектор российской доктрины гибридных войн и руководитель российских военных операций в Украине — генерал Валерий Герасимов. Для современного зрителя эти имена — невероятное совпадение).

Вернувшись в шахту истории, Варакин и экскурсовод проходят мимо пропагандистского плаката, гласящего: «Источник нашей силы — правда нашей истории». Это тоже жуткий предвестник современной политики.

Когда Путин изложил свой предлог для вторжения в Украину, отрицая суверенное существование Украины и пытаясь превратить украинцев в часть Русского мира, его вывод был таким же оруэлловским: «правда на нашей стороне — вот что делает нас по-настоящему сильными».

Исторический экскурс Варакина завершается гигантской «скульптурой» под названием «Мечты»: два многоярусных вращающихся постамента, похожих на свадебные торты, которые сопоставляют различия между «русским миром» и Западом.

Первая экспозиция напоминает традиционные стены и башни Кремля из красного кирпича.

Люди-манекены, населяющие его, представляют разнообразие, традиции, щедрость, достижения и довольство — все стилизованное и приукрашенное — «русского мира».

Это потрясающее визуальное воплощение утверждения Путина о том, будто «Россия — это не просто страна, а отдельная цивилизация благодаря своим богатым традициям, многонациональному характеру, многочисленным культурам и конфессиям».

Советский Союз принял эту русоцентричную «дружбу народов», в которой главную роль играют этнические русские, но в ней нет ничего идеологического или советского. Действительно, хотя фильм был снят за несколько лет до распада СССР, примечательно, что в «Городе Зеро» нет даже самой мимолетной ссылки на марксизм-ленинизм.

Другой, более потрепанный вращающийся дисплей изображает упадок Запада.

Жадные до денег бизнесмены изображены вместе с бунтарской молодежью, боевиками, панками, рок-звездами, хиппи и «девушками из долины» как антитеза Русского мира.

Этот парадокс России как культурной части Европы, но одновременно отличной от нее, вряд ли является чем-то новым, появившимся в эпоху Путина.

Действительно, он обсуждался на протяжении веков.

Тем не менее, столь прямолинейное изображение этого парадокса бросается в глаза.

Камера наезжает на недоумевающего Варакина. Ожидается, что он выберет: одно или другое? Красная таблетка или синяя таблетка? Россия или Запад? Какой мир правильный? Какой из них настоящий? (И не изображены ли они оба живыми актерами, притворяющимися неживыми?)

На этом сцена резко заканчивается, не давая четких ответов.

Вскоре после перевоспитания Варакин попадает к прокурору города, который делится своей теорией заговора о том, что повар, которого зовут Николаев, на самом деле был убит. Более того, он подозревает, что Варакин — незнакомец из далекой Москвы — на самом деле является давно потерянным сыном повара, хотя Варакин никогда его раньше не видел. Тем не менее, как свидетель преступления, прокурор просит Варакина не только остаться в городе, но и согласиться с ходящими по городу слухами о том, будто он действительно сын повара.

С подавленным выражением экзистенциального отчаяния Варакин умоляет, что хочет только вернуться домой.

«Вы не понимаете всей серьезности дела Николаева», — следует ответ, а затем прокурор зловеще добавляет: «поскольку оно затрагивает интересы государства».

В этот момент прокурор придвигает стул и излагает Варакину, пожалуй, самую краткую формулировку «русского мира», в котором российское общество должно служить нуждам государства, а не наоборот.

«Со времен татаро-монгольского нашествия главная идея, объединяющая нас, вдохновлявшая поколения наших предков, — это идея государственности», — провозглашает он. «Великое и могучее государство — вот идеал, ради которого русский готов страдать, терпеть любые лишения. Готов — если понадобится — отдать жизнь».

Заметив молчание Варакина, прокурор продолжает:

«Это иррациональная идея. Это не прагматичный европеец, стремящийся извлечь максимум личной выгоды. Это идея великого русского духа, в котором ваша и моя индивидуальность — лишь малая подчиненная часть, но которая отплачивает нам сторицей. Это чувство принадлежности к великому организму вселяет в наш дух ощущение силы и бессмертия. Запад всегда стремился дискредитировать нашу идею государственности. Но самая большая опасность кроется не в Западе, а в нас самих. Мы хватаемся за все эти вечные и модные западные идеи, соблазняясь их очевидной рациональностью и практичностью, не понимая, что именно эти качества дают им роковую власть над нами».

Варакин ничего не говорит. «Но неважно», — продолжает прокурор.

«В конце концов, наша собственная идея всегда побеждает. Посмотрите, все наши революции в конечном итоге приводили не к разрушению, а к укреплению и усилению государства. И так будет всегда. Но мало кто понимает, что нынешний момент — один из самых критических за всю нашу историю. И дело повара Николаева — на первый взгляд такое пустяковое — имеет глубочайшее значение.»

«Значит… вы никак не можете уехать из города».

Потерпев поражение, Варакин понимает, что бороться с официальной версией бесполезно. Любая надежда на удовлетворение может возникнуть только при подчинении альтернативной реальности, санкционированной государством. И когда он делает это — и безропотно соглашается на роль сына убитого повара — его чествуют как героя жители этого причудливого Города Зеро.

История Варакина, несомненно, знакома многим жителям современной России, особенно после вторжения Путина в Украину и сопутствующих ему ограничений свободы слова в отношении всех, кто ставит под сомнение «специальную военную операцию» России.

Для независимых журналистов, активистов и даже олигархических элит единственным средством политического выживания является либо подчинение себя сюрреализму путинского «русского мира», либо уход из него; и убежать из него становится все труднее, также как из ловушки города Зеро.

Фильм заканчивается тем, что горожане сопровождают Варакина в полночь к легендарному 1000-летнему дубу.

Говорят, что великий князь Дмитрий Донской и Иван Грозный брали ветви от этого дуба, и каждый из них в свою очередь становился правителем России.

Но теперь это «дерево власти» стояло мертвым и сгнившим.

Пока горожане занимались тем, что собирали его ветви на память о былой мощи, Варакин сбежал из города и скрылся в темной глуши.

Приблизившись к берегу реки, он находит лодку без весел. С рассветом он устремляется в широкую туманную реку, дрейфуя и теряя силы.

Удастся ли ему вернуться в реальный мир? Сможет ли Россия? Фильм не дает никаких подсказок.

Хотя судьбы Варакина и современной России неизвестны, с течением времени любопытно посмотреть, что стало с главными персонажами фильма.

Персонажа Варакина сыграл актер Леонид Филатов, чьи усталые голубые глаза и сочувственные манеры выдавали вечные муки Варакина. К сожалению, он умер от пневмонии в 2003 году в возрасте 56 лет.

Прокурора сыграл известный советский кинорежиссер Владимир Меньшов, чья картина «Москва слезам не верит» получила в 1981 году «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке. Но в последние годы его личная политика стала практически неотличима от роли прокурора города Зеро, особенно в том, что касается его преданности «русскому миру».

После оккупации Путиным Крыма в 2014 году Меньшов объявил аннексию «сверхъестественным событием», которое не только продемонстрировало «жизнеспособность» России как «уникальной цивилизации», но и стало «доказательством существования квинтэссенциального русского Бога», который принесет России спасение после многих лет заблуждения под влиянием индивидуалистического, алчного Запада.

Вскоре после этого Меньшова внесут в черный список в Украине, а Путин наградит Меньшова орденом II степени «За заслуги перед Отечеством». Меньшов умер в июле 2021 года от COVID-19.

И все же, возможно, наиболее тревожной была эволюция человека, который был соавтором сценария и режиссером «Города Зеро», Карена Шахназарова.

В буйной России 1990-х годов Шахназаров был назначен генеральным директором киностудии «Мосфильм», а в 2011 году он сыграл важную роль в загрузке всего каталога фильмов «Мосфильма» на YouTube, включая «Город Зеро», где их можно было бесплатно смотреть в любом месте с субтитрами.

В последние годы Шахназаров стал одним из главных сторонников путинского «русского мира» в области культурной политики.

Путин наградил его многочисленными государственными наградами, включая орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2012) и орден Александра Невского (2018). Он принимает активное участие в политике Кремля и путинской партии «Единая Россия», даже возглавлял официальную рабочую группу по внесению изменений в конституцию России.

Что еще более важно, он стал одним из самых откровенных публичных сторонников неоимперского вторжения Путина в Украину, в провоцировании которого он обвиняет Соединенные Штаты.

Он регулярно появляется в самом популярном и напыщенном рупоре путинской пропаганды — ночной комментаторской программе Владимира Соловьева на российском государственном телевидении.

Перед восторженной аудиторией Шахназаров с упоением разглагольствует о восстановлении Путиным России как великой цивилизационной империи и предупреждает, что «непатриотичных» внутренних оппонентов, которым неудобно носить букву Z — эмблему «специальной военной операции» в Украине — ждут «концентрационные лагеря, перевоспитание и стерилизация. Все это очень серьезно».

Хотя позже он заявил, что его комментарии о концлагерях были вырваны из контекста, затем он вновь появился на пропагандистском шоу Соловьева, чтобы заявить, что если Россия потерпит неудачу в своей великой и исторической миссии по отвоеванию Украины, то именно Запад подготовит концлагеря и отправит туда всех русских без пощады.

Конечно, здесь, в реальном мире, такая гипербола кажется невообразимой, почти смехотворной. Но если решение Путина вторгнуться в Украину чему-то и научило нас, так это тому, что мы на свой страх и риск смеемся над кремлевской эхо-камерой альтернативной реальности. Однако, когда российский «крестный отец» кинофантастики применяет свои методы к целой стране, — это должно привлечь наше внимание.

Несмотря на то, что многие сторонние наблюдатели приписывают Путину такое любопытное мировоззрение, которое позволило совершить чудовищные злодеяния в Украине, «Город Зеро» подчеркивает, что корыстное мировоззрение Кремля вовсе не является чем-то новым. Фактически, все три столпа «русского мира», показанные в фильме, существовали уже в то время, когда Путин еще служил простым рядовым сотрудником КГБ в Восточной Германии.

Шовинистический русский национализм в противовес «упадническим» европейским ценностям — как показывают вращающиеся «скульптуры» в шахте истории — несомненно, уходит корнями в прошлое.

Нелиберальный статизм — когда люди служат государству, а не государство служит людям, как объяснил прокурор, — также имеет глубокие корни в российской культуре.

Наконец, как и в шахте истории, государственный контроль над информацией и манипулирование историей также являются давней отличительной чертой российского самодержавия, будь то царские цензоры или советская пропаганда.

Если уж на то пошло, разница между современным путинизмом и автократиями прошлого России — это разница скорее в форме, но не в содержании.

Не выдумывая что-то новое с чистого листа, путинский «русский мир» просто опирается на многие избитые традиции российской автократии, хотя и наполненные силой современных социальных медиа, массового убеждения и информационных технологий, немыслимых для предыдущих поколений автократов.

В 1989 году, когда Берлинская стена рушилась вместе с коммунистическими автократиями Восточной Европы, «Город Зеро» Шахназарова казался подходящей сюрреалистической критикой абсурда и противоречий автократии.

Теперь же, если уж на то пошло, он, похоже, служит неироничным и тревожным наброском того, как автократы могут манипулировать историей, информацией и даже самой реальностью в угоду нуждам государства и корыстным желаниям его лидера.

Источник:  POLITICO

Last Updated on 02.12.2023 by iskova