Четыре причины, по которым западные компании оказались «в ловушке» в России после вторжения в Украину

С момента вторжения России в Украину прошло более 600 дней, а в России по-прежнему работают более 1400 международных компаний. Лишь небольшая часть западных компаний смогла закрыть свои предприятия в стране с момента вторжения России в Украину в феврале 2022 года.

В итоге, в настоящее время в России действует группа «застрявших транснациональных дочерних компаний», причем в ряде случаев не по своей воле. В их число входят такие компании, как датская пивоваренная компания Carlsberg Group, которая пыталась продать свои российские дочерние предприятия до того, как бизнес был захвачен российским правительством в августе 2023 года.

В нашем недавно опубликованном исследовании мы изучили причины, по которым некоторые транснациональные корпорации оказались в российской ловушке и им очень трудно, а то и невозможно, покинуть страну. Мы пришли к выводу, что западные компании подвергаются воздействию множества конкурирующих сил, которые не позволяют им свернуть свою деятельность в России.

В условиях все более разобщенного мира риск оказаться в такой ловушке за рубежом ставит перед руководителями компаний и политиками новую задачу.

Результаты нашего первоначального исследования, опубликованные в январе 2023 г., показали, что за первые девять месяцев после вторжения лишь 5-13% западных компаний из стран ЕС и G7 полностью вывели свои активы из России. То есть к декабрю 2022 года они смогли завершить продажу или ликвидацию своих российских дочерних компаний.

Результаты последних исследований, проведенных в рамках других инициатив, посвященных этой проблеме, подтверждают наши первые выводы. По последним данным Киевской школы экономики (KSE), на сегодняшний день только 8,1% иностранных фирм, работающих в России, покинули страну.

Поскольку в их число входят также иностранные фирмы, не входящие в ЕС и не входящие в «Большую семерку», многие из которых ведут бизнес в России через экспорт, а значит, не обязательно через контролируемую дочернюю компанию, их процентное соотношение не вполне сопоставимо с нашим.

Однако если ограничить анализ KSE российскими филиалами с иностранным участием, по которым можно собрать финансовую отчетность, то доля завершенных выходов по состоянию на октябрь 2023 года все равно составит всего 19%. Это говорит о том, что подавляющее большинство (более 80%) иностранных компаний, присутствовавших в России до вторжения, еще не покинули страну спустя 20 месяцев после начала войны.

KSE также отмечает, что «за последние 13 месяцев соотношение тех, кто уезжает или остается, практически не изменилось». Это не может не удивлять, если учесть, что в средствах массовой информации широко освещались случаи выхода (или не выхода) компаний из России, особенно в первом и втором кварталах 2022 года.

Почему же первоначальный рост числа выходов западных компаний сошел на нет? Наше новое исследование выявило четыре фактора, которые оказали — в основном негативное — влияние на темпы ухода западных компаний из России:

1. Наблюдение и ожидание

Последовательное ужесточение западных санкций могло заставить некоторые западные компании «подождать и посмотреть», а не приступать к уходу из России. То есть они ждут, когда санкции побудят Москву уйти с украинской земли, чего, к сожалению, не произошло.

Более того, санкции ЕС, США и «Большой семерки» были «адресными». То есть они были избирательными с точки зрения коммерческой деятельности, типов компаний, товаров, услуг и технологий. Это могло побудить компании, работающие в секторах, исключенных из официальных санкций, «подождать и посмотреть», не изменится ли режим санкций на более позднем этапе.

2. «Эффект отеля «Калифорния»»

Жесткий режим российских контрсанкций мог либо препятствовать, либо мешать выходу из бизнеса западных дочерних компаний, работающих в России. Например, принятый в октябре 2022 года российский указ, в котором перечислены 45 иностранных банков, которым запрещено отчуждать свои активы в стране, явно усложнил продажу. Это создало «эффект отеля «Калифорния»», при котором такие компании, как Carlsberg, могут въехать в страну (инвестировать), но не могут выехать из нее (избавиться от активов).

3. Государственные гарантии

В преддверии вторжения правительства некоторых западных стран дали гарантии защиты корпоративных инвестиций в Россию. Например, к концу 2022 года правительство Германии предложило немецким компаниям, инвестирующим в Россию, 7,3 млрд. евро в качестве гарантий от определенных политических рисков, включая войну. Это, опять же, могло побудить советы директоров компаний подождать и посмотреть.

4. Ответственное поведение

Руководство по ответственному ведению бизнеса в зонах конфликтов, подготовленное Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и экспертной консультативной группой при ООН, рекомендует воздержаться от дивестиций, если они могут нанести существенный вред некомбатантам (мирным жителям).

То есть, например, это означает, что фармацевтические компании должны продолжать продавать лекарства больным россиянам. Кроме того, руководство ООН и ОЭСР рекомендует компаниям, планирующим выход, тщательно изучить вопрос о том, не может ли выход/приостановка деятельности привести к обострению напряженности.

На момент вторжения не все из этих четырех факторов были известны или действовали. Но уже через полгода после вторжения, когда вступил в силу режим российских встречных санкций, давление на западные компании с целью заставить их отказаться от участия в капитале усилилось. В результате руководители компаний оказались перед лицом противоречивых факторов.

5. Что делать с прибылью

Осложняющим фактором является то, что некоторые из этих российских дочерних компаний приносят прибыль — в рекомендациях ОЭСР и ООН этот вопрос не рассматривается. Итак, какие рекомендации должны дать политики руководству компаний по поводу «ловушек» для транснациональных дочерних компаний?

Возможно, начать следует с того, чтобы запретить дочерним компаниям продавать продукцию государственным и частным организациям, участвующим в военных действиях. Это означает выявление чувствительных секторов, которые прямо или косвенно способствуют пополнению государственной казны России или ее военным действиям — например, продажи российским военным.

Загнанные в ловушку транснациональные корпорации следует также поощрять к оказанию поддержки жертвам войны, независимо от того, на чьей они «стороне». И, безусловно, они должны продолжать поставлять товары первой необходимости, такие как лекарства, жителям зон конфликтов.

Более сложным является вопрос о том, как транснациональные корпорации должны поступать с реинвестированием прибыли своих дочерних компаний, оказавшихся в ловушке. С одной стороны, можно утверждать, что эти инвестиции необходимы для того, чтобы эти компании могли продолжать свою деятельность по оказанию помощи пострадавшим и продолжать поставлять товары первой необходимости. С другой стороны, вложение этих средств в российскую экономику выгодно правительству и его военным.

В западных странах назрела необходимость открытого диалога между бизнесом и властью по этому вопросу. Ведь в эпоху повышенной геополитической напряженности эти проблемы могут не только сохраниться, но и распространиться на другие страны и регионы.

18 октября 2023 г.

Источник: The Conversation

Авторы:

Саймон Эвенетт, профессор международной торговли и экономического развития, Университет Санкт-Галлена

Никколо Пизани, профессор стратегии и международного бизнеса, Международный институт развития менеджмента (IMD)

Last Updated on 04.11.2023 by iskova